Военная держава Чингисхана - страница 36

, причем разной численности. Скорее всего, они в среднем содержали около тысячи воинов каждое и таким образом по численности уступали войску Чхсамухи. Чжамуха выиграл сражение, но не путем решительной победы: «Сражение произошло при Далан-балчжутах, причем Чжамуха опрокинул и потеснил Чингис-хана, который укрылся в Цзереновом ущелье при Ононе. «Ну, мы крепко заперли его в Ононском Цзерене!» — сказал Чжамуха, и прежде, чем вернуться домой, он приказал сварить в семидесяти котлах княжичей из рода Чонос, а Неудайскому Чахаан-Ува отрубил голову и уволок ее, привязав к конскому хвосту» [16, с. 112]. Разбитый Чингисхан, как видно, сохранил значительную часть своих сил, а Чжамуха не смог окончательно его добить. Стратегически он проиграл, так как не смог добиться главной цели — устранения соперника И более того — его неумеренная жестокость явно повлияла на отпадение от него влиятельных нойонов, так как, несмотря на поражение Чингисхана, через некоторое время они присоединились к нему.

Поражение от Чжамухи на какое-то время затормозило процесс собирания Чингисханом вокруг себя всех монголов. Видимо, прошла пара лет или больше, прежде чем он сумел восстановить свои позиции и смог, как и раньше, привлекать к себе людей. СС рассказывает, что после поражения при Далан-Балчжутах только через некоторое время к нему начали опять присоединяться влиятельные люди степи, правда, небольшими группами: «Уруудский Чжурчедай и Мангудский Хуюлдар, выждав время, когда Чжамуха отступил оттуда, отстали от него и явились к Чингисхану во главе своих Уруудцев и Мангудцев. Тогда же отстал от Чжамухи и присоединился со своими семью сыновьями к Чингис-хану и Хонхотанский Мунлик-эциге, который в это время, оказывается, был с Чжамухой. На радостях, что к нему добровольно перешло столько народа, Чингисхан, вместе с Оэлун-учжин, Хасаром, Чжуркинскими Сача-беки и Тайчу и со всеми прочими, решил устроить пир в Ононской дубраве» [16, с. 112]. Как видим, эти три группы небольшой численности («с семью сыновьями») вызвали огромную радость у Чингисхана, что указывает на состояние его дел, когда вновь начался процесс пополнения его улуса. Любопытно отметить, что в «Юань ши» употреблен нехарактерный для ее 1-й цзюани термин «поколение» по отношению к улусу Чингисхана именно при описании этого пира в Ононской дубраве — возможно, это указание на сокращение сил Чингисхана после поражения, которое осталось незамеченным юаньскими редакторами, приводившими к единообразию терминологию их первоисточника о временах Чингисхана Как бы там ни было, но указанный «пир в Ононской дубраве» во всех основных источниках о начальном периоде жизни Чингисхана[63] отмечен особо. Очевидно также его значение как определенного смотра восстановленных сил улуса Чингисхана и демонстрации их перед соседями.

Видимо, к моменту этого сбора в Ононской дубраве трудности были, пожалуй, в основном преодолены — политика Чингисхана по привлечению к себе новых нукеров и нойонов, с их подчиненными сохраняла свою действенность. Но теперь проявилась опасность иного рода Очевидно, успехи Чингисхана в привлечении новых, неродственных кият-монголам обоков и выдвижение им на ключевые должности людей не по родству, а по принципу личной преданности, привели к первым проблемам со старой монгольской «аристократией». Предание, сохранившееся в СС, относит их первое проявление к ссоре с родовыми старейшинами кият-чжурки Сэчэ-беки и Тайчу именно во время указанного пира в Ононской дубраве — в этой ссоре был даже ранен брат Чингисхана Бельгутэй [16, с. 112]. Но Чингисхан пока еще не мог позволить себе подавить силой такие проявления неподчинения, он предпочел временно замять дело [16, с. 113], тем более что Сэчэ-беки, видимо, командовал важной частью войска улуса, ополчением чжуркинцев. Это можно понять из замечания в ЮШ, где сказано о нем, что Чингисхан «как всегда отдал распоряжение Сэчэ-беки командовать людьми его обока» [56; цз. 1, с. 5]. Это «как всегда» и указывает на регулярность использования сил чжурки в военных действиях улуса Чингисхана.