Вокруг Света 1972 № 09 (2384) - страница 11

— Московское море... — Рядом с Николаем Петровичем стоял проводник и, с неодобрением поглядывая на пассажира, распутывал занавесочку. — Московское море, — еще раз пояснил он,— а рыбы, говорят, с гулькин нос.

Из моря местами торчали травяные кусты. У недалекого островка, точно врезанная в стеклянную гладь, стояла черная плоскодонка с рыбаком. На берегу горел костер, и кто-то там возился у огня — должно быть, приятели того, с лодки. «На уху, наверное, надергали», — решил Чикер. И попытался вспомнить, когда он сам вот так сидел у костра, где висел бы над пламенем закопченный котелок с ухой, а дрова потрескивали и стреляли в небо снопами летучих искр. Разве что на Каспии?

...Под своды Ленинградского вокзала поезд втягивался осторожно, так что встречающие успевали найти за стеклами вагонов своих родных и знакомых, и потом спешили вслед все еще ползущему составу, расталкивая встречный поток. В веселой сутолоке на перроне бросились в глаза двое флотских. В отличие от остальных, они, казалось, никуда не спешили и лишь усиленно вертели головами, точно удивляясь и не понимая вокзальной суматохи. На мгновение Чикеру показалось, что он уже где-то видел этих двоих. Но вагон проплыл мимо, так и не дав рассмотреть их как следует.

Они появились сами — буквально ворвались в купе, и Николай Петрович даже охнул про себя от удивления — как мог их не признать на перроне! Виктор Иванович Субботин и инженер Балакирев — старые товарищи! Он еще не оправился от неожиданности — что это вдруг пришло им в голову перехватывать его вот так, на транзите, — а Субботин уже стаскивал сверху его чемодан, торопил: «Николай Петрович, быстренько, быстренько... Это все вещи? Ну пошли. Надо в Крым попасть поскорее». И он еле заметно повел глазами в сторону пассажиров, почти равнодушно повел так. Но этого было достаточно. Ни о чем не спрашивая, Чикер вышел из вагона вслед за Балакиревым и Субботиным. Отпуск кончился, и, по-видимому, сейчас начиналась служба.

Машина неслась по Садовому кольцу. «...Вот такие дела, — кончил свой короткий невеселый рассказ Субботин. — Вот такие дела», — добавил он и снова повернулся вперед, навстречу набегавшей дороге. Теперь Николай Петрович знал главное, из-за чего так второпях прервалось его железнодорожное путешествие. На флоте произошел редчайший случай: в результате аварии оказалась на грунте одна из подводных лодок.

Всех подробностей не знал и Субботин. Ему было приказано во что бы то ни стало найти Чикера. Он его нашел, и теперь им вместе с Балакиревым, предстояло лететь в Крым, а потом идти дальше, в район аварии, чтобы участвовать в спасательных работах.

Самолет ждал их и без задержки поднял в воздух. На высоте началась болтанка. Это была не та качка, к которой можно привыкнуть за долгие годы службы на флоте. Самолет то жестоко трепало, то начинало мягко, тошнотворно баюкать. Настроение портило еще и вынужденное безделье, чего уж Николай Петрович выносить физически не мог. Будь у него в руках хоть какие-нибудь мало-мальски стоящие детали аварии, он попытался, пусть приблизительно, проанализировать их, продумать ориентировочный план работ, что потом наверняка бы ему же и помогло. Такое бывало не раз. Сейчас же он был лишен всего этого. Оставалось глядеть в иллюминатор да попытаться отвлечься от воздушных испытаний.

...Он вспомнил костер на берегу Московского моря и рыбаков у огня. Неужели он сам вот так же сидел у котла с дымной ухой в последний раз на Каспии? Ну конечно, на Каспии... Тогда еще пришлось поднимать со дна «Дело» — плавучую батарею.

Небольшой отряд эпроновцев работал в пустынном районе у восточных берегов Каспия. Старенький водолазный бот да палатка в песках на берегу — вот и все их хозяйство. Поблизости на мелководье были затоплены некоторые из судов флотилии. И среди них — плавучая батарея «Дело». Наверное, ее бы так и бросили догнивать на дне, но «Дело» было переполнено боеприпасами, и на палубе сохранилось несколько шестидюймовых орудий. Боеприпасы, конечно, главное. Вот эпроновцам и дали приказ — поднять «Дело» и вывезти вместе с боеприпасами.