Вокруг Света 1973 № 09 (2396) - страница 39

Дело дошло до того, что напуганные маневрами жители двух тихих городков поверили в подлинность разворачивавшихся на их глазах событий и бросились вооружаться, чтобы защитить себя от интервентов.

Как сообщило командование, маневры прошли успешно: по истечении нескольких дней учений десять тысяч солдат и офицеров, две с лишним тысячи единиц боевой техники в условиях непогоды, под проливными дождями, проявив доблесть и продемонстрировав прекрасную выучку, одержали убедительную «победу».

Нашлись, конечно, скептики, которые пытались оспаривать целесообразность проведения таких учений, будоражащих население и требующих весьма внушительных расходов. Но разве станет кто-нибудь прислушиваться к голосам этих либералов и прочих подозрительных элементов, которые пытаются вбить клин между нацией и доблестными вооруженными силами? Курсант Леонидас, во всяком случае, к этим голосам прислушиваться не стал. Его накрепко отучили от этого на гангорре, «распятии» и прочих «тренировочных снарядах» СИГС.

...Живым амулетом СИГС является хищная рысь. Она живет в специальной клетке неподалеку от штаба, и ее морду можно увидеть в лагере повсюду: маленькие эмблемы нашиты на фуражках офицеров и на гимнастерках солдат. Желтая пятнистая голова с раскрытой пастью на зеленом фоне. И вокруг надпись: «Война в сельве». На торжественном построении по сличаю выпуска нашей группы нам вручают такие же эмблемы. Теперь каждый, завидев нас, будет знать, что с нами шутки плохи. Солдат, прошедший через СИГС, никого не боится и не знает жалости!

Нам пожимает руки и поздравляет нас генерал. Потом он произносит речь, в которой выражает уверенность, что мы будем служить верой и правдой. Мы проходим строем по плацу, вбивая каблуки в землю. Впереди нашего строя на поводке у старшины СИГС идет рысь, кося на нас своим зеленым глазом. Мне кажется: она проверяет, все ли мы идем в ногу...

Армандо Сантос

На заре культуры наши предки приручили и сделали домашними несколько видов диких животных. Особенная генетическая пластичность, свойственная именно одомашненным животным, позволила человеку вывести и прекрасных, и забавных, и гротескно-нелепых животных — а главное, подходящих для самого человека. Но при этом все больше проявлялось и закреплялось еще одно, общее для всех домашних животных качество: они уже неспособны были вернуться к дикой жизни, они не сумели бы постоять за себя в борьбе за существование: взяв на себя заботу о домашних животных, человек полностью исключил влияние естественного отбора. Оказалось, что такая участь грозит не только домашним животным, но и тем, которые вообще побывали в руках человека. Если такое животное просто выпустить на волю, оно обречено на более или менее скорую и жестокую гибель. Не только враги или суровая природа, но и собственные дикие сородичи зачастую расправляются с таким «отщепенцем». Тогда зачем подвергать опасностям «дикой» жизни животное, которому уже пришлось жить рядом с человеком? Не чудачество ли это? Почему при виде золотоглазой самочки гепарда, невозмутимо восседавшей на собственном стуле за столиком ресторана в Найроби, у Джой Адамсон возникла мысль — вернуть ее к жизни на свободе, превратить эту изысканную игрушку в настоящее дикое животное? Кому, как не Джой Адамсон, знать, что это невероятно трудное, а может быть, и непосильное дело? Хотя первый опыт — со львицей Эльсой, описанный в книге «Рожденная свободной», оказался удачным, но ведь гепарды совсем не похожи на львов — это скрытные, осторожные, замкнутые животные. И по этому опыту Д. Адамсон знала, что возвращение животного к жизни на свободе — затяжной процесс, он требует длительного контакта с человеком, пока звери не научатся самостоятельно охотиться, отвоевывать себе территорию в борьбе с дикими сородичами и не приобретут иммунитет к местным болезням. Джой Адамсон, ее мужу Джорджу и помощникам-африканцам Локалю и Стенли приходится подкармливать их, защищать от местных хищников и даже лечить в случае болезни. Работа эта непрерывная, опасная и трудная.