Вокруг Света 1975 № 05 (2416) - страница 27

Конференции созывались еще не раз, и наконец в 1973 году было заключено Международное соглашение между Советским Союзом, Соединенными Штатами, Канадой, Данией и Норвегией об охране белого медведя. Смысл соглашения прозвучал по-набатному тревожно: исследования показали, что на земном шаре обитает не более двадцати тысяч белых медведей, но воспроизводство не компенсирует ежегодные потери (до 600 животных). Потери эти вызывались естественным падежом, браконьерством, разрешенной законом охотой, уменьшением ареала обитания под натиском неудержимого нашего века. Для того чтобы уяснить столь грустную картину, потребовались многолетние труды зоологов.

Программа предусматривала перепись животных, изучение их образа жизни и направление миграций, для чего каждый обнаруженный с воздуха медведь получал свой номер и снабжался микрорадиопередатчиком. Паутина пеленгов, нанесенная на карту, давала представление о перемещениях «северных бродяг», а нити от «паутины» тянулись в Гренландию и на Баффинову Землю, на остров Банкс и на Шпицберген, на Новую Землю и на Новосибирские острова, где вырастали стационарные посты наблюдения за медведями.

Один из медведей получил порядковый номер 104. Номер как номер, нанесенный несмываемой краской...

А спустя некоторое время и произошла следующая весьма симптоматическая история.

Два аляскинских охотника — Урия Поломски и Джордж Баунтинг, по стечению обстоятельств — жители того самого Фэрбенкса, где состоялась первая конференция по охране белого медведя, — решили устроить «полярное сафари». Неофициальным запретом они пренебрегли, а официального — государственного — вето на подобную охоту еще не существовало. Оно было введено только с 1 июля 1972 года. Короче говоря, Поломски и Баунтинг наняли самолет и вылетели на арктическое побережье. Однако похвастаться успешной охотой в этот раз им не пришлось. В сущности, и охота-то оказалась для них последней. Нет, «медвежатники» не погибли и не разбились, но... Послушаем лучше собственный рассказ Баунтинга.

«Мы летели очень низко и на свежевыпавшем снегу быстро заметили цепочку медвежьих следов, уходящую за торосы. Пилот мастерски посадил машину, мы лишний раз проверили ружья и вышли на лед. Задерживаться там мы не собирались: какой смысл, если самолет рядом, а медведь не успел убежать далеко. И тут случились две неожиданные вещи. Во-первых, медведь сам вышел к нам, из-за торосов, а во-вторых... во-вторых, не успел я вскинуть ружье, как Урия схватил меня за руку. Впрочем, я даже слова ему не сказал: сам сразу же понял, в чем дело. На боку медведя был номер! Да, огромный, заметный издалека номер. Понятно, мы стрелять не стали. С одной стороны, явно не зря этого медведя пометили, наверное, следят за ним, а с другой — чем черт не шутит, может, действительно их так мало осталось, что нумеровать приходится. Короче, постояли мы так немного, посмотрели друг на друга, а потом Урия меня к самолету потянул. Пилот уже мотор запускал. Видно, и он разобрался, что к чему...»

Номер перестал быть номером. Он стал Именем. Не очень красивым, конечно, не очень «медвежьим», но Именем! Теперь это был не просто медведь, но медведь «Сточетыре». Где-то бродит его собрат по кличке «Тристапятнадцать». Или по кличке «Пять». Все тот же Анибал Пинто, из дневника которого мы и взяли эту историю, прокомментировал ее следующим образом: «Пройдут годы. Время сделает то, перед чем бессильна вода: смоет несмываемую краску. Цифры сойдут со шкуры, но у медведя останется нечто более важное — надежда. Надежда на то, что человек при встрече с ним осознает простой факт: перед ним зверь по имени «Живой-Медведь-Которому-Уже-Не-Нужны-Номера».

Человек любит смотреться в зеркало. Но он только учится смотреть на себя из зеркала. Того самого, что висит на стене Нью-йоркского зоопарка. Смотреть на себя глазами Природы.

Александр Курбатов

В марте 1972 года в джунгли Индии ушла внушительная экспедиция лесников, зоологов, егерей. Стратегические цели, тактические задачи, маршруты были разработаны с военной четкостью и размахом. Экипировка участников экспедиции соответствовала высшим мировым стандартам — на «вооружении» было все, начиная от карманных раций до уникальных «тигроследов» — аппаратов, специально изобретенных для этой операции индийским специалистом по охране природы С. Р. Чодхури.