Вокруг Света 1975 № 08 (2419) - страница 46

8 марта 1970 года итальянские газеты вдруг сообщили о «странных окнах в земле», грозивших городу Пуццоли под Неаполем неминуемым разрушением. За несколько месяцев земля поднялась там на целый метр против обычного уровня. В течение одного дня в городе зарегистрировали около десятка толчков, причем очаг их располагался совсем близко к поверхности. Одновременно резко активизировал свою деятельность знаменитый дымящийся кратер вулкана Сольфатара на северной окраине города; температура и мощность газовых выбросов тревожно нарастала; в склонах давно уснувшего вулкана появились новые трещины; наконец, в море, примерно в километре от берега, над сейсмическими очагами возникли вулканические скважины. Их жаркое дыхание нагрело воду бухты до такой степени, что рыбаки вытягивали сетями вареную рыбу...

Паника охватила жителей — особенно после того, как все эти подробности подтвердил в прессе один профессор, занимавший высокое служебное положение, а посему априори компетентный. С помощью солдат и карабинеров жители эвакуировали древний город, живописно раскинувшийся на крутом склоне бухты Пуццоли. Вряд ли нужно говорить, что эвакуация — одно из самых угнетающих коллективных мероприятий. Она особенно тяжка, когда все ваше достояние — старый дом, и вот приходится покидать его, унося жалкий скарб... У населения Пуццоли — мелких ремесленников, рыбаков, безработных — не было ни счетов в банке, ни другого жилья. Оставить свой дом для этих людей означало катастрофу.

Наша группа прибыла на место уже следующим утром, вооруженная сейсмографами, термопарами, хроматографами. Нам представлялся исключительный случай наблюдать начинающееся вулканическое извержение, к тому же подводное (вот уже пятнадцать лет я старательно изучаю механизмы подводных извержений, ровно с того момента, когда мы с Доменико Аббруцезе впервые попали на знаменитый Кракатау в Зондском проливе).

По прошествии десяти дней, сделав необходимые замеры и анализы, мы приступили к расспросам жителей нижнего города, которых, к нашему удивлению, не заставили эвакуироваться (участки, занятые нижним городом, как выяснилось, не интересовали строительные фирмы). В итоге у нас возникло твердое убеждение: вопреки паническим слухам и коммюнике, продолжавшим поступать от министерства общественных работ, которому было поручено заняться «окнами» Пуццоли, все симптомы, оправдывавшие приказ об эвакуации, были либо преувеличены, либо целиком и полностью выдуманы.

Да, действительно, имело место вздутие почвы, но всего на 80 сантиметров; к тому же люди, жившие возле портового причала, сигнализировали о нем еще три года назад, а началось оно вообще лет на десять раньше, о чем свидетельствовали цифры топографической съемки. Что касается подземных толчков, то их вообще не было. Во всяком случае за две недели, что мы там провели, наши сверхчувствительные сейсмографы не зарегистрировали ни одного толчка во всей округе. Единственные отмеченные незначительные сотрясения почвы вызвали проходящие поезда.

Мы допускали, что, возможно, сейсмографы зафиксировали один-два толчка в тот день, когда появилось первое драматическое сообщение. Допустим даже, что их было, как говорилось в коммюнике, около десятка, хотя абсолютное спокойствие, которое мы констатировали буквально на следующий день, не очень вяжется с этим... Но допустим... Явный обман состоял в том, что предполагаемые очаги были объявлены «близкими к поверхности», а эпицентр помещен в бухте. Дело в том, что глубину сейсмического очага можно высчитать только при наличии четырех-пяти сейсмографов, установленных в определенном порядке. Однако, когда мы прижали вопросами знаменитого профессора, он признал, что на устроенной им временной станции было всего два прибора (более тщательное расследование показало, что там находился один-единственный аппарат)... Уже одно это заставляло с подозрением смотреть на представленные аргументы и дискредитировало заключение означенного ученого. Но это еще не все.

Температура дымов на Сольфатаре нисколько не возросла; новых трещин не было ни в кратере, ни на внешних склонах, ни в бухте (рыбаки просто потешались над россказнями о вареной рыбе). В довершение всего прибывший из министерства инженер сообщил новость до того экстравагантную, что невольно закрадывались сомнения: в течение ночи земля якобы поднялась на двадцать сантиметров, а к утру опустилась до прежнего уровня! Сообщение, таким образом, не поддавалось проверке, зато нагнало страху... Все это вместе взятое упрочило наши подозрения.