Волчья башня - страница 47

— Мне все больше кажется, что у меня и у вас в руках находится по оборванному звену одной и той же цепи, — баронетта Монброн безнадежно старалась внушить себе, что находится в мирной и безопасной Охотничьей зале Тарантийского замка, рассказывая давним друзьям о любопытных событиях давно минувших тысячелетий, а не пытается найти общий язык с равнодушными к ее участи альбам — которым вообще-то давно полагалось покинуть эту землю! — Не знаю, за кого вы меня приняли, но… Неужели вам было трудно хотя бы намекнуть, каких поступков вы от нас ожидаете! Да, признаю, мы солгали, но поймите нас — мы оказались здесь по совершенной случайности! Все, чего мы хотели — быстро и незаметно покинуть ваши земли. Если желаете, я расскажу настоящую историю нашего появления в Заповедном Краю.

— Значит, прежняя была фальшивой? — тихим, полным горького разочарования голосом спросила Каури, с нарочитым вниманием изучая узор ковра у себя под ногами. — Так обмануться…

— Все началось из-за меня и… и моего друга, — сотканные одноглазым чары рассеивались, более не препятствуя девушке говорить то, что она считала нужным. — Он хотел на мне жениться, но беда крылась в том, что он — человек, а я была гулем.

— Гхуле?! — с искренним изумлением перебил безымянный альб, стоявший за креслом хозяйки Йаули. — Ты — гхуле? Каури, так вот почему твой ритуал дал такой ответ! Гхуле, как же мы сразу не подумали…

— Дайен, не мешай ей говорить! — чуть возвысила голос госпожа Медвари, но сама не удержалась от вопроса: — Айлэ, ты не могла бы уточнить, что скрывается под твоими словами «была гулем»?

— Так в землях людей зовется небольшое племя, живущее в Рабирийских холмах над рекой Хорот, — растолковала баронетта. — Они — вампиры. Кровопийцы. Моя матушка родом оттуда. Она рассказывала мне, что гули — потомки уцелевших обитателей Черной Цитадели Полуночи, которых настигло проклятие Исенны Безумного. Мой друг решил, что можно найти способ снять это проклятие… — при этих словах альбы удивленно переглянулись, а тот, кого назвали Дайеном, безнадежно помотал головой. — Да, нам все твердили — это невозможно, но мы все равно попытались. Составили заклинание, три или четыре дня назад прочли его. Сперва нам казалось, что мы добились успеха, но потом выяснилось — мы не уничтожили Кару Исенны, а переместили ее куда-то в иное место. Хасти, мой спутник, решил отправиться вслед за ней. Он и в самом деле могущественный волшебник, может быть, сильнейший из живущих в мире людей… Ради этой цели он сотворил магический портал, который должен был доставить его туда, где находится Проклятие. Вместо этого его выкинуло сюда, да еще вкупе со мной, хотя я меньше всего помышляла оказаться его попутчицей. Мы оказались на развалинах огромного поместья и решили поискать местных жителей. Дорога привела нас в какую-то деревушку — Велнин, я правильно запомнила? — где нас поймали. Рассудив, что лучше прикинуться жертвами обстоятельств, мы придумали историю о неудачном ритуале, свидетелями которого мы якобы стали. Дальше вы знаете… — Айлэ перевела дух, добравшись до самой опасной части своей истории. — Боюсь, оказавшись в Чертоге и узрев хранящиеся здесь сокровища, мой спутник отчасти… как бы это сказать… утратил способность к здравому размышлению. Он увидел золотой жезл, что принадлежит вашему правителю, и решил им завладеть. Хасти утверждает, будто с помощью этой штуковины сумеет окончательно избавить наш мир от Проклятия Безумца. Вот и все. Я оказалась замешана в происходящем по воле случая… и, похоже, теперь моя жизнь целиком и полностью зависит от вас.

Повисло молчание, холодное и отстраненное. Возможно, альбы совещались между собой, не прибегая к помощи произносимых вслух слов, а может, обдумывали услышанное.

— Твой, с позволения сказать, страж — на редкость самоуверенный тип, переоценивающий свои силы, — проговорила наконец госпожа Медвари. — Доселе никто не осмеливался столь открыто бросить Бастиану вызов. Но, раз Ладрейн не выпустил из рук Жезл, судьба твоего спутника — и твоя тоже — предрешена. Если это тебя утешит, подумай о том, что мы вполне можем разделить вашу печальную участь.