Волшебный шар - страница 7

Из-за деревьев ответил низкий голос:

— Заходи же, там не стой, друга приводи с собой!

Легкой трусцой оба товарища взобрались по склону на широкий каменный откос, а по нему — на площадку над обрывом. Лес внизу уже накрыла тень, но здесь, наверху, еще светило неяркое вечернее солнышко.

— Вот, смотри, дядюшка, — сказал женькин спутник большому лобастому волку, который лежал на площадке почти у самого обрыва.

— Вижу, вижу. Такой же, как ты. Вы прямо как два уха — что правое, то и левое. А звать тебя как, новенький?

— Меня зовут Женя.

— А, ну ты еще щенок, — зевнул большой волк, — щенку можно и с таким именем жить. А ты, племянник, сам-то новенькому представился?

— А! Забыл. Как всегда. Меня зовут Зимний Дым, — сказал молодой волк.

Большой волк повернул голову к Женьке и высунул язык. Он смеялся.

— Мы назвали его так, потому что он прямой в словах и мыслях, и он часто помогает выйти тем, кто заблудился.

— Нет, — сказал Зимний Дым, — это потому, что я очень серый.

— Когда ты решишь остаться с нами, — сказал большой волк Женьке, — мы дадим имя и тебе.

— Не «когда», а «если», — ответил большому волку Зимний Дым, — у него дело. Я чувствую.

— А если ты будешь так говорить со мной, то тебя никогда не примут в стаю. Так и останешься с детским именем. Только щенки могут безнаказанно перечить старшим.

— А какое имя взрослое? — спросил Женька.

— По первой настоящей добыче, которую ты делишь со стаей. Я — Убийца Лося. Наш вожак — Убийца Кабана. Есть Убийца Косули, Убийца Лошади.

— Мне больше нравится Зимний Дым, — сказал Женька.

— Так говорят те, кто не может похвастаться ни одной победой, — засмеялся большой волк, — взрослым же нужно уважать друг друга.

Женька пожал плечами. Он чувствовал, что тут что-то не так, но не знал, что. Тут за лесом раздался вой.

— Возвращаются, — сказал большой волк.

Вскоре на опушку вышел высокий красивый волк, а за ним выбежали еще четверо.

Они быстро забрались на скалу и подошли к пещере.

— Новенький? — спросил вожак, понюхав Женьку.

— Да, папа, — сказал Зимний Дым, — новенький. Ты был совершенно прав, когда велел мне идти сторожить Дверь. Хотя первые два дня было ужасно скучно.

Вожак ничего не ответил, только молча засмеялся, высунув язык.

Тем временем все остальные волки по очереди подошли к Женьке и обнюхали его.

— Вообще-то он какой-то встревоженный. Даже расстроенный, — сказала красивая волчица, тщательно обнюхав женькины нос и уши, — Зимний Дым, я надеюсь, ты не обижал новенького?

Зимний Дым обиделся.

— Ну мама! — сказал он сердито.

Тут Женька вступился за товарища.

— Нет, что вы, — вежливо сказал он волчице, — мы с Зимним Дымом сразу подружились. Он мне все рассказал, что я спрашивал. То есть не все, а что сам знал.

— Хорошо, — кивнула волчица и отошла довольная.

Вожак оглядел всю стаю и кивнул.

— Все в сборе. Я предлагаю начать большую охоту сегодня, как только сядет солнце. Мы в прошлом году поднимались на перевал, но не нашли дорогу в Синюю Долину, потому что близилась зима и в горах уже начал идти снег. И вот, зима окончена. Все ли готовы идти со мной, разведывать новые земли за горами?

Один за другим волки высказывали каждый свое мнение. С одной стороны, жалко бросать хорошие охотничьи места. С другой — здесь становится многовато людей, а значит — меньше дичи. С третьей стороны, вообще-то можно опять вернуться, если дорога не отыщется. С четвертой стороны, именно путешествия закаляют молодежь.

— А молодежь что думает? — спросил вожак, повернувшись к Зимнему Дыму и Женьке. Зимний Дым, который до того скромно молчал, уткнув морду в лапы, поднялся и робко отряхнулся.

— Спасибо, что позволяете говорить младшему и неопытному, — вежливо сказал он, — что до меня, то я только и мечтаю о путешествии, с тех пор, как о нем услышал. Но вот у новенького есть важное дело, и он хотел бы посоветоваться. Если разрешите. После решения общих дел.

— Почему новенький не говорит сам? — рыкнул вожак.

— Я не знал, когда мне будет прилично влезть в разговор, — признался Женька.

Вожак кивнул и улыбнулся.

— Похвально. Ну, вот сейчас — самое время.

Женька кашлянул. Он чувствовал себя точно так же, как в тот день, когда он ушел гулять и забыл запереть дверь. И забыл вернуться к пяти, чтобы успеть сделать уроки. Так что мама вернулась с работы и увидела распахнутую дверь и никакого ребенка. И ей, конечно, чуть не стало плохо с сердцем. И когда Женька, совершенно счастливый, забив восемь — понимаете, ВОСЕМЬ голов самолично, пришел домой… Ему пришлось выйти на серединку. И все объяснить. Как сейчас.