Волшебный шар - страница 8

Волки молча слушали, иногда переглядываясь.

— Это след, — сказал вожак, подумав, — который не бросишь. Ну, стало быть, ждали зря. С другой стороны, мы все отдохнули и хорошо ели перед походом. Ждать больше нечего, выходим на закате.

— А вы не можете мне что-нибудь посоветовать, — спросил Женька, — где мне искать этот Волшебный Шар? И что это вообще такое, и большой он — или маленький?

Вожак подумал и сказал:

— Нет, пожалуй. Это что-то человеческое. В Зеленом Лесу ничего похожего нет, если бы было, то я бы знал. Хотелось бы тебя оставить, конечно, в стае, но след бросать нельзя. Иди по следу, сынок.

— Мне тоже бы хотелось путешествовать с вами, — честно ответил Женька, — но так надо.

— Правильно рассуждаешь, — кивнул вожак, — когда пройдешь след, можешь вернуться к нам. Перевал отсюда виден, а там найдешь по запахам.

Волчица подошла к Женьке и тщательно вылизала ему уши.

— Умывайся каждый день, — сказала она, — и держи в сухости хвост. Никогда не спи в неразведанном месте. И никогда не ешь то, что сдохло само, даже если будешь очень голодный. Повтори.

Женька жалобно посмотрел на нее.

— Но я же не волчонок, я мальчик! — сказал он, — у меня хвоста вовсе нет. И дохлое я не ем.

— Всегда есть что-нибудь, что рискует промокнуть, — ответила та, — и очень часто хочется съесть что-нибудь сомнительное. Лучше походи голодным.

— Я пойду с ним, — вдруг сказал Зимний Дым.

Вожак обернулся и посмотрел на сына.

— Почему?

— Потому что его путешествие — большое путешествие. Мне будет полезно разнюхать что да как, а ему полезно быть не одному, он же тут ничего не знает.

Вожак посмотрел на волчицу.

— Мать, — сказал он, — тебе решать, достаточно ли наш щенок вырос.

Волчица тяжело вздохнула.

— Достаточно, — сказала она и отвернулась.

Женька и Зимний Дым проводили семью волков, ушедших искать новый дом за горные перевалы, и остались ночевать в опустевшем логове. Родители Зимнего Дыма оставили им кусок мяса. Вдвоем они растрепали и сгрызли даже самые твердые косточки, и Женька хотел превратиться на ночь в мальчика, но Дым сказал, что не стоит:

— У тебя человечий живот может заболеть. Люди вроде кости не грызут? И еще. Без шерсти спать холоднее.

Двое волчат свернулись клубочками рядом друг с другом. Женька подумал — наверное, сон, как и еда, не должны считаться за задержку. Ведь без сна и еды долго не продержишься… Конечно, точно неизвестно. Но что толку себя терзать? Утром сразу же отправимся на поиски. Он прижался спиной к теплому боку Зимнего Дыма и уснул.

Еще не забрезжил рассвет, когда Дым и Женька напились воды из ручья, вернулись на обрыв и устроили совет.

— Во-первых, тебе наши дело сказали, что волшебство — это человеческая охота. В Зеленом Лесу вряд ли найдешь, — сказал Зимний Дым.

— Значит, надо идти туда, где люди живут. А где тут люди?

Дым подошел к краю обрыва и огляделся.

— Вон там, — указал он налево, — сплошной лес. Если идти туда — он указал прямо вдоль разлома горы, — выйдешь к реке, а вдоль реки везде люди. Пойдем туда?

Вдалеке, за лесом, мелькнула яркая вспышка, за ней еще одна.

— А это что? Гроза идет? — поинтересовался Женька.

— Не знаю, — равнодушно сказал зимний Дым, — там часто что-то мелькает. И зимой, и летом. Ничего интересного.

— Нет-нет, — сказал Женька, — погоди. Если там что-то светится так ярко, и не гроза, и часто — то это ведь, скорее всего, волшебство.

— А ведь точно, — удивился Дым, — никогда об этом не думал! Тогда нам как раз туда.

Зимний Дым и Женька сбежали вниз по тропинке и легко побежали в ту сторону, где мелькали зарницы.

Женьке с обрыва показалось, что до того места, над которым вспыхивал свет, по прямой километров пятьдесят, а значит, добежать можно за пару дней. Но Зимний Дым с ним не согласился. Он считал, что расстояние гораздо больше.

Они бежали почти целый день, и только к вечеру задержались — наловить еды. Женька только порадовался, что ему повезло научиться такой полезной вещи, как волчий облик — и бежишь быстрее, и еду готовить не надо. Мышки на самом деле вкусные, если не разглядывать. А Зимний Дым поймал большого толстого кролика и разделил его с товарищем.