Вопреки. Том 6. Бонусные истории - страница 24

Напиться до беспамятства хотелось, но не так, как попасть в объятия родной и понимающей подруги. Она всегда находила выход и всегда поддерживала Артемиса, прижимала к сердцу и просто молчала, пока он успокоится.

Левая ладонь сжала правый локоть в месте сигила:

— Мне так тебя не хватает. Ты бы нашла выход. Али-Али, почему нам нельзя общаться как раньше?

В сердце щемило. Хотелось выть от тоски и дилеммы — беременная жена, поддавшаяся злости и ревности, и любимая подруга, почти как родная сестра. И Алиса ни разу в жизни его не предавала, не обманывала и жертвовала собой ради него. И даже в этот тяжёлый период она добровольно отступила под напором Катрины, лишь бы Граф Риордан был счастлив с женой.

Приземлившись слишком близко к замку, Арти спрыгнул на землю прямо под окна южного крыла и совсем не ожидал, что рядом с шумом бухнется массивное тело мужчины, которым оказался хозяин замка.

— Господь всемогущий!! — выругался Артемис и поднял взгляд на пятый этаж, откуда доносились весёлые голоса. — Блэквелл, ты жив?

Винсент встал, как ни в чём не бывало, отряхнулся:

— Отчёт, Риордан.

И прозвучало это грозно. Артемис на автомате принялся докладывать:

— Надежды не оправдались. Я вошёл в город, согласно традициям и со всей учтивостью, — говорил он тихо, чтобы ненароком никто не услышал. — Встретили настороженно, на секунду мне показалось, что всё может пройти гладко, но потом… — он нахмурился, припоминая встречу с жителями одного из городов юга во всех красках. — Что-то будто щёлкнуло. В глазах полыхала ненависть, моих людей буквально поглотила толпа, чтобы растерзать. Крем сильно пострадал… но вынес меня. Двое моих телохранителей убиты, Винс.

Герцог выслушал без эмоций, будто заведомо зная то, что скажет Артемис. А спустя секунды гнетущего молчания сдвинул брови к переносице сурово и непримиримо:

— Семьи твоих людей должны получить компенсацию. Двойную. Соболезнования принесёшь лично. Твой доменион должен тебя любить, Артемис. При том безусловно. У тебя получится… — он задумался, а Риордан не смел сбить его мысли, придерживая язык за зубами. Лишь кивнул в знак согласия. — Про Крема Алисе не говори, подлечим его в кратчайшие сроки.

— … Он молодец. Соображал быстрее меня.

— Ну, допустим, не велика заслуга, ведь ты — тормоз. Значит, говоришь, твой авторитет не сыграл роли?

— На миг сыграл. Но этого не хватило. Они увидели, что я еду на коне Герцогини и тут же ополчились, — он отрицательно махнул головой. — Знаешь, мне показалось, что их подстрекали. Что до моего приезда над ними провели работу, науськивая.

— Так и было. Кто-то чином повыше приехал до тебя и уехал так, что вы разминулись. Но мелкие сошки остались в городе и контролировали толпу.

— Думаешь?

— Уверен. Арти… — тяжело выдохнул Блэквелл. — Крестьяне бы вообще Крема не заметили и не идентифицировали как лошадь Квинтэссенции, ведь на ней сидел любимый всеми Граф Риндоу-Дер. Конечно этот конь заметный, но не когда на нём народный герой. Это было бы вторично. Поэтому я уверен, что горожанам нашёптывали команды и идеи прямо в уши, находясь в этой самой толпе, — он снова взял паузу, задумчиво глядя в сторону молчаливого и спокойного моря. — Юг раздирают противоречия и надо с этим срочно что-то делать. Со дня на день стоит ждать провокации.

— И в чём смысл?

— Они будут подбираться к Алисе.

— Может стоит сказать ей?

— Чуть позже. Пока у нас лишь догадки и ни одного чёткого доказательства, ни одной ниточки, ведущей к конкретике. Мне надо хоть немного информации.

Артемис согласно кивнул:

— Я знаю где её взять. Только дайте мне выпить за павших. Хорошенько выпить, — он трагично посмотрел в ночное небо. — Хорошие были ребята… молодые, глуповатые, но преданные.

Блэквелл тяжело вздохнул и положил руку на плечо друга, подбадривая.

— Мне жаль.

Они побрели в замок, а по пути Герцог нарушил затянувшуюся тишину:

— Тебя кто так помял? Помимо горожан.

— Кэт.

— Дай догадаюсь: опять причина в Алисе?

— Верно. Я поживу у вас?

— Живи, Лис велела не отдавать твою комнату никому. Серьёзно поцапались?

— Серьёзно. Кэт беременна, Винсент.

Риордан не был готов огласить реальную причину ссоры, поэтому счёл разумным временно упустить из виду этот провокационный и вопиющий инцидент, хоть изнутри всё бушевало в нежелании забывать поступок Кэт. Любимой Кэт, носившей его ребёнка под сердцем — и это был самый главный аргумент.