Воришка, хочешь в семью? - страница 19

— Да, они у вас замечательные! — чуть с грустью ответила я. Интересно, почему мои родители не потрудились прочесть хоть одну книгу о воспитании дочери, хотя бы в промежутках между алкогольными возлияниями?

— Погоди, я не закончил. Они у нас замечательные, потому что каждый член семьи отражал их поведение улыбкой, желанием включиться в игру, послушать о переживаниях…Если кто-то посторонний закричит в магазине “Эй вы, две дурехи!”, то они даже не обернуться. Не примут реплику на свой счет, так как перекормлены добротой и участием. Ты же похожа на изголодавшегося зверька, который пытается кормить себя сам. Первую неделю у нас ты очень странно реагировала на то, как мы поддерживаем девочек. Возможно другие не поняли, но я слишком стар, чтобы не видеть в людях то, что они стрательно скрывают.

— Знаете, Сэмуэль, мне не слишком нравится наша беседа. Да и я вроде не напрашивалась на психологический разбор. — мне было невыносимо его слушать.

— Нет-нет, милая. Не обижайся на старика. Я уже все сказал. И помни, как бы не сложились обстоятельства, как бы ты не злилась на нас или на себя — ты имеешь право поступить в академию, начиная со следующего учебного года. Тебе нет нужды заботиться о деньгах или самом поступлении. Я хотел тебе сказать только то, что ты достойна всего, что видишь и можешь достичь своих целей, если приложишь усилия и немного удачи.

Разумеется Сэмуэль мне врал. Я не могу достичь всего, чего хочу. Я не похожа на них. У меня слишком мало сил, чтобы бороться с теми обстоятельствами, в которые мне довелось попасть. Что он вообще может знать? Он мужчина, а значит ему ни разу не довелось столкнуться с тем, что за помощь мужчины ожидают очень определенной благодарности. Я по пальцам обеих рук могу посчитать людей, которые помогли мне, как эта семья. А ведь только их семь человек.

Хорошо, даже если предположить, что когда-то, давным-давно, Шарлотта и Сэмуэль начинали без родительских денег и смогли достичь того, что их дети ни в чем не нуждаются. Тогда Сэмуэль просто не помнит каково быть на той стороне мира, где если не украдешь, то будешь голодать. Возможно он не помнит того, как мир пытается прогнуть всех под задачи, которые нужны большинству. И как плохо эти задачи оплачиваются. Простой пример: низкооплачиваемая работа по уборке номеров в роскошных гостиницах. Да, считается, что там не нужны какие-то особые знания, так что оплата обьяснима. Только вот перед тем, как решать сколько платить за такой труд, толстосумам бы не помешал тест-драйв профессии. Пусть целый час занимаются тем, что заправляют пододеяльники. Их слабые руки подскажут им, что это не может быть низкооплачиваемой работой, за которую никогда не отправить ребенка в хороший университет.

Пример с горничными не случаен. Моя мама, в безалкогольный период, работала там. Денег хватало на оплату счетов и скудную еду. Так что я решила, что буду избегать такой жизни, сколько смогу. Пусть мне не стать офисным клерком, который за минуту своего времени получает столько, сколько другие за час, но зато я могу быть той, кто добывает деньги обманным путем. С детства я тащила все, что не прибито и имеет хоть какую-то ценность. Стеклянные фигурки, одежда школьников из раздевалки, бесплатные обеды в благотворительных организациях, недорогие ювелирные украшение…Работать все равно приходилось, но кражи были моим бунтом и я чувствовала себя выше тех, кто, как и я, работает за минимальную оплату.

Впрочем, признаю, мы такие не потому, что нам этого хочется. Мне вот точно. С удовольствием бы осталась в семье Браун, если бы знала, что правда обо мне не всплывет за каким-нибудь из ужинов. Что правду обо мне не принесет случайный гость, приглашенный на вечеринку. Что правду обо мне не расскажет мистер Х, с которым у меня хорошо оплачиваемая сделка.

Дом семьи Браун я покинула вовремя. И даже если бы решила задержаться, то ничего бы у меня не вышло. Мистер Х, будь он неладен, позаботился об этом. Не знаю, чем меня накачали, но засыпая в комнате, которую уже начала считать своей, я и подумать не могла, что проснусь там, куда мне так не хотелось возвращаться.