Воровская зона - страница 29
— Быки Гориллы, — негромко проговорил он и тут же пояснил: — Володьки Обутова, бригадира Клеста…
— Ну что же, — убирая снимки в карман, поднялся из-за стола Баронин, — спасибо, Юрий Сергеевич!
Хлус молча покачал головой.
Уже подходя к двери, Баронин вдруг обернулся и, встретившись с глазами задумчиво смотревшего ему в спину старого вора, спросил:
— А не жалеешь, — он широким жестом руки обвел пространство, — что раньше так не жил?
— Нет, Саша, — поморщился тот, — не жалею! Не той я крови…
— Можно, я сяду за руль? — с каким-то таинственным видом спросил вдруг Лукин, когда они подошли к машине.
— Давай! — с некоторым удивлением взглянул на него Баронин.
Миша включил зажигание и повернул в сторону прямо противоположную его дому.
— Ты куда? — недоуменно спросил Баронин.
— Так, прокатиться, — неопределенно ответил тот.
К великому изумлению Баронина, Лукин привез его на городское кладбище. Оставив машину у входа, он уверенным шагом направился по одной из многочисленных улиц города мертвых. Баронин молча шел за ним.
Шли они долго, минут пятнадцать.
Наконец Лукин остановился около не очень богатой, но аккуратной могилы и кивнул Баронину на надгробье. И тот, посмотрев в указанном ему направлении, встретился с тяжелым взглядом человека с лицом мыслителя, прошедшего все круги ада. Сделанные под портретом надписи гласили:
— В семейном альбоме Попова, — пояснил Михаил, — я видел фотографию, на которой этот самый Крачковский чуть ли не в обнимку снят с хозяином дома за столом. И мне его лицо сразу же показалось знакомым, но вспомнил я его только у Лузы… Ведь здесь, рядом, — махнул рукой Лукин куда-то влево, — похоронена мать Зои. — А когда идешь по кладбищу, то поневоле обращаешь внимание на памятники и снимки. И этого Крачковского я видел, наверно, раз пять. На него только из-за одной эпитафии обратишь внимание! Для всех не признан, для меня велик! Что это? Обычное возвеличивание мертвого или за этим на самом деле что-то стоит?
— Что я могу тебе сказать, — усмехнулся Баронин. — Ты его вычислил, ты и выясняй! Для начала поговори с тем, кто сделал эту таинственную надпись…
— А что с Гориллой? — взглянул на приятеля Лукин. — Будем пасти?
— А смысл? — пожал плечами Баронин. — То, что его направил к Гуляеву Клест, и так ясно как Божий день! Но доказать мы этого с тобой не сможем, если даже и расколем Гориллу…
— Я думаю… — начал было Лукин, но Баронин, рассмеявшись, перебил его:
— И правильно думаешь, Миша! Не сомневаюсь, что и Клест в этом деле только посредник! Вряд ли Попов был наркобароном! Да и за спиной у него нет ни тюрем, ни лагерей. Значит, он каким-то образом делал деньги с хозяевами Клеста! Ну возьмем мы с тобой сейчас Гориллу, и он нам заявит — это в лучшем случае, Миша, — что послал своих ребят на самую обыкновенную кражу! Только и всего! Поэтому поговори сначала по душам с родственниками этого самого, — он кивнул на портрет, — Крачковского! А Горилла от нас никуда не уйдет…
Правда, поработать с тем, или уже, вернее, с той, кто сделала таинственную надпись на могильной плите, Михаилу уже не удалось. Этой же ночью вдова Крачковского была убита у себя на квартире…
— Та-ак, — протянул Баронин, мрачно выслушав вернувшегося из раскручивавшего убийство местного отделения милиции Лукина. — Похоже, нас опередили!
— Ты хочешь сказать… — начал было Лукин, но Баронин перебил его:
— Вот именно, Миша, хочу! Крачковский умер год назад, а его вдову убили в тот самый момент, как только мы с тобой вышли на нее! И о ней никто, кроме нас с тобой, не знал! Значит, нас пасли уже вчера, а возможно, с той самой минуты, как мы начали раскручивать Попова!
— Но это еще не все, Саня… — тихо проговорил Лукин, а когда Баронин взглянул на него, добавил: — Сегодня взорвали Хлуса… вместе с женой…
Баронин потемнел лицом. Понимая состояние начальника, Лукин пожал плечами.
— Если мы и виноваты, то только косвенно…
Баронин поморщился. Косвенно не косвенно! Какая теперь разница, если человека уже не было в живых?
— Что ж, — задумчиво проговорил Лукин, — видно, мы ткнули палкой в змеиный клубок!