Восхождение на Макалу - страница 19

Его крепления расшатаны. Позже почтовые скороходы, принеся из Тумлингтара в базовый лагерь первые письма, рассказывали, что вскоре после переправы чехословацкой экспедиции мост оборвался.

Наверное, вывесили мало флажков.

Смешливому непальскому народу не присуще злорадство. Однако непальцы больше всего смеются именно тогда, когда с кем-нибудь произойдет неприятность. Например, когда у носильщика на середине моста упадет шляпа и волны унесут ее без возврата к далекой Индии. Или когда носильщик поскользнется на мокрой глинистой тропе и шлепнется на «пятую точку». Да к тому же если экспедиционный ящик стукнет его по голове. Наши почтальоны до глубокой ночи рассказывали у костра о том, как оборвался мост, и смеху не было конца.

Я уверен, что, когда мост оборвался и оба конца относило к берегам, люди, переносившие груз, которого они лишились, смеялись, держась за лиановые канаты, так, что чудом не утонули.

Ночь на поляне над Бункином благоухает отнюдь не орхидеями, хотя бы потому, что эти цветы не издают запаха. Ночь пахнет людьми, кострами и весенними влажными джунглями. Это наш последний ночлег на сухой земле. В дальнейшем мы будем устраивать лагерь на снегу, на льду, на сухом промерзшем камне и на мокрой земле, с которой только что сошел снег.

Поляна спускается к потоку, откуда мы пьем чистейптую ключевую воду. Цветут лесная земляника и пурпурные первоцветы, зеленые, коричневые и оранжевые орхидеи паразитируют на гниющих пнях, которые, обрастая мхом и лишайниками, превращаются в страшилища самых пугающих очертаний. Корявые ветви и клочья лишайников выглядят на фоне освещенного луной неба как нелепый орнамент, забрызганный тушью. Висячие корни торчат неподвижно, как остановившиеся узловатые маятники, обросшие гроздьями орхидей. Голоса ночи. Радио Катманду и чисто мужские шутки сахибов, смех носильщиков и женщин, треск огня. Отдаленный шум реки. От корней поднимаются пряный аромат тления и кружащиеся светлячки. В густой непальской чаще царит тишина, потому что ее обитатели избегают человека. Длиннокосые мужчины из Бункина и Седоа сидят вокруг костров с шерстяными накидками на плечах. В бликах пламени женщины кажутся прекрасными и вызывающими. Они носят тяжелые серебряные браслеты, в уши вдеты большие круги серег, на шее — бусы из тибетской бирюзы. Босые плоские ноги с растопыренными пальцами не зябнут. Одежда их пахнет овцами, прогорклым жиром и тяжелыми, черными, ни разу в жизни не мытыми волосами.

Туру Ла и Кеке Ла — это не имена непальских красавиц, а названия горных перевалов. Мы не знаем, что они означают. Вместе эти перевалы образуют проход в Барунскую долину, который называется Барун Ла или Шиптон Ла — перевал Шиптона.

Европейцы впервые перешли через него с севера, когда в 1952 году Э. Шиптон и его спутники исследовали Барунскую долину, куда они проникли с запада через Намче-Базар и долину Хунгу. Таким образом путешественники проложили дорогу последующим экспедициям, которые добирались до Макалу вдоль реки Арун с юга Непала.

Весной 1954 года к подножию Макалу прибыли участники экспедиции Новозеландского клуба альпинистов под руководством Эдмунда Хиллари. Калифорнийская гималайская экспедиция под руководством физиолога Уильяма Сири также устроила базовый лагерь в Барунской долине. Немногочисленная новозеландская экспедиция покорила многие вершины и чуть было не нашла дорогу к вершине Макалу. Американцы сделали попытку достигнуть вершины по южному гребню, но из-за серьезных технических трудностей и наступления периода муссонных дождей им пришлось отказаться от восхождения.

В том же году после летних муссонных ливней в долину у подножия Макалу прибыла французская исследовательская экспедиция под руководством Жана Франко. Экспедиция совершила восхождение на Макалу II (7640 метров) и на Чомолонзо, которая поднимается на высоту 7790 метров уже на территории Тибета. С этих вершин альпинисты нашли наиболее простой путь к вершине Макалу: через перевал Макалу Ла (7400 метров), потом по северным склонам с тибетской стороны прямо на восточный гребень и оттуда на вершину. Весной следующего года другая французская экспедиция, во главе которой снова стоял Жан Франко, прибыла в Барунскую долину, и Макалу перестала быть девственным восьмитысячником. На вершину при самых благоприятных условиях, в каких когда-либо проходили экспедиции в Гималаях, ступило девять членов экспедиции. Это выдающееся достижение в гималайском альпинизме.