Восьмой страж (ЛП) - страница 5
Первая часть – двенадцатичасовой письменный тест, тянущийся до самого рассвета. Вопросы охватывают области физики, биологии, истории, географии, исчисления и компьютерного программирования. Есть также и задания по этике. Вот, например:
Вас заперли в одной комнате с известным террористом, заложившим бомбу в Вашингтоне, которая должна сработать через тридцать минут. У вас есть дрель, плоскогубцы и ведро с литром воды. Ваши действия? (Подсказка: правильный ответ не имеет ничего общего с вышеупомянутыми средствами.)
После этого на очереди физические испытания. За все время существования Академии они не повторялись ни разу. Каждый младший и старший школьник в Пиле проходит это тестирование. Хотя я и не понимаю, зачем это нужно младшим курсам. За более чем тридцать лет ни один учащийся не выпустился из Академии, будучи младшекурсником.
Тем не менее, я все еще не могу избавиться от тянущих ощущений в животе при мысли о мужчине в зеленом галстуке, который так внимательно наблюдал за мной сегодня. Воспоминание о его пронизывающем взгляде заставляет меня содрогнуться.
– Знаешь, я не смогла закончить первое испытание, – признаюсь я, уютно устроившись головой в таком знакомом укромном уголке под мышкой Эйба.
– Ничего страшного, – уверяет он меня. – Это же просто проверка сил, помнишь? В следующем году мы снова будем проходить через это.
– Думаю, у меня не будет следующего года.
Эйб сидит, закрыв глаза, но услышав мой ответ, приоткрывает один и искоса смотрит на меня:
– Конечно, будет. Мы младшекурсники.
– Там был один мужчина, – говорю я. – Он наблюдал за мной весь день.
Эйб открывает второй глаз:
– На нас смотрела куча народа.
– Но не так. Этот мужчина смотрел чересчур внимательно. Это выглядело пугающе.
– Вероятно, он из ЦРУ, – говорит Эйб. – Они там все такие.
Я молчу. Мне хочется верить ему. Больше девятидесяти процентов из нас окажутся в ЦРУ. Нас призывают в восемнадцать лет, и, должна признаться, это отличная возможность. Нас отправляют в Лэнгли, а оттуда в Джорджтаун на подготовку. И не думайте, что выходные мы проводим как нормальные студенты на вечеринках с кучей алкоголя или в библиотеках, пытаясь впихнуть в свои головы знания перед экзаменами. Нет, мы проводим их в Мумбаи или Мосуле, или Маниле, грабя банки или забираясь в спальни мирных жителей. После шести месяцев жестких тренировок без сна мы готовы к работе.
Мы все полагаем, что именно это наше будущее. Эйб и я тоже никогда не сомневались в этом. Мы вместе вот уже два года, с самой первой недели учебы. Тогда же мы начали планировать и свое совместное будущее. Эйб уверен, что хочет быть специалистом по техническим вопросам в области науки и технологий (да-да, парень, от которого я без ума, компьютерный гений), а я хочу стать тайным оперативным агентом. Конечно, это значит, что мы будем много времени проводить порознь, так как он будет работать в Вашингтоне, а я – по всему миру, но Эйб уже провел исследование, в каком районе столицы лучше всего приобрести квартиру, которой суждено однажды стать нашим семейным гнездышком (да-да, мой парень к тому же просто образец парня мечты любой девушки).
– Эй, – нежно шепчет Эйб, поворачивая мою голову к себе. – Не переживай. Ты еще не выпускница.
– Но...
– Одно слово, – прерывает он меня. – Тайлер Фертиг.
– Это два слова.
– Тайлер. Фертиг, – повторяет Эйб. – Если он не закончил Академию, будучи младшекурсником, то ты тем более.
Я киваю головой. Он прав. Конечно же, он прав. Два года назад Тайлер Фертиг был младшекурсником, а мы только поступили. Прости меня за мой французский, Эйб, но в День Испытаний Тайлер Фертиг порвал всех. На письменном тесте он дал только один неправильный ответ, – один! – а в физических испытаниях превзошел всех старшекурсников. В тот же вечер на банкете, во время которого на сцену вызываются выпускники, чтобы руководство Академии вручило этим счастливчикам конверты с назначениями, имя Тайлера не было упомянуто. Он сидел за соседним столом, и я видела его реакцию. Шок, отрицание, затем злость. Он встал, запустил свою тарелку через весь стол и бросился вон из зала. Я никак не могла понять тогда его реакцию, но сейчас знаю, почему он был так зол. День Испытаний – это отстой. Должно быть, он был уверен, что ему не придется проходить через этот ад еще раз.