Воспоминания - страница 29

Весну и лето 1946 г. я провела в Москве. Выступала с докладами, месяц провела в санатории Болшево. По совету друзей начала я хлопотать о защите докторской диссертации. Осенью 1946 года была закладка дома для Г. А. Тихова, но всю зиму 1946–1947 года прожила я еще в своем сарайчике. Работа моя над сумерками шла успешно. Весною опять поехала в Москву, делала доклады, месяц лечилась в Болшево. Вернулась в Алма-Ату, а 25.IX неожиданно была уволена из Академии наук. Оказалось, что кому-то пришла в голову идея, что я «немка»! Вряд ли меня освободили бы из Соликамских лагерей почти накануне войны с Германией, и в первую войну 1914 года никаких не было у нас неприятностей. Через несколько дней недоразумение разъяснилось, и на ближайшем ученом совете президент К. И. Сатпаев сообщил, что недавно подавшая заявление «об уходе по болезни» Н. М. Штауде «выздоровела» и приступила к работе. Теперь только я стала числиться в секторе астроботаники у Г. А. и исполняла некоторые работы там, но в основном Г. А. не стеснял меня и содействовал расширению сумеречных исследований. В конце года поехала я в Москву для участия в Совещании по исследованию высоких слоев атмосферы оптическими методами (при Академии наук СССР). 17.XII.1947 г. там был сделан мною доклад о сумеречном методе. Это совпало с денежной реформой, и так как перед докладом мне некогда было взять из сберкассы свои деньги на обратный путь с аккредитива, то они «сморщились», и пришлось брать в долг у друзей.

С назначением даты защиты докторской диссертации дело оказалось не так просто, как предполагалось. Почему-то из университета перенесли ее в ИАФ АН СССР. Главные оппоненты В. Г. Фесенков и И. А. Хвостиков долго не давали отзывов, хотя предварительные отзывы их имелись в деле. Затем оказалось, что В. Г. Фесенков настаивает на доработке. Было выполнено и это. Весной с 15.V.1948 года я снова была в Москве и лечилась в Болшево. Удалось получить еще несколько положительных отзывов о диссертации. К 1. IX я вернулась в Алма-Ату уже в новый дом Г. А., у меня оказалась прекрасная большая комната, часть которой можно было отвести под лабораторию. В помощь мне по части наблюдений и обработки их Г. А. Тихов дал младшего научного сотрудника М. П. Перевертуна, который серьезно заинтересовался темой сумерек и имел в виду заняться ею и для своей кандидатской диссертации. В план 1949 года Г. А. поставил не только штатную единицу для этого сотрудника, но и 20 тысяч рублей на оборудование. Кое-кто критиковал мою примитивную «коробочку» — трубочный фотометр, хотя при надлежащей обработке он давал такую же кривую температур в верхних слоях атмосферы, как американские наблюдения NACA с помощью дорогостоящих подъемов шаров и зондов. Но, конечно, воспользоваться фотоэлектрическим методом было очень интересно. Весною я снова поехала в Москву, побывала и в Ленинграде. На 29.VI была назначена защита моей диссертации. К сожалению, не оказалось достаточного кворума на заседании. 1950 год был заключительным в моей научной деятельности. В феврале я приехала к предполагавшейся защите, но заболела и сама, и тяжело был болен один из главных оппонентов В. П. Ветчинкин. 6.III он скончался. Вернувшись к лету в Алма-Ату, продолжали мы с М. П. Перевертуном собирать наблюдения сумерек. 2.IX скончалась дорогая моя Людмила Евграфовна Тихова, а к 1 января 1951 г. во время чистки Казахской Академии наук было мне предложено подать заявление об уходе с работы «по состоянию здоровья». Г. А. Тихов смот рел на это как на временную меру и не раз потом предлагал мне снова принять участие в научной работе, но моя энергия в этом отношении оказалась исчерпанной, и я даже охотно ушла на пенсию. В конце 1957 г. я совсем уехала из Алма-Аты, оставив «в наследство» Казахской академии наук свою незащищенную докторскую диссертацию под заглавием: «Теория сумерек» и «Дополнительные главы» к ней, а также несколько рукописных работ, переданных в редакцию «Известий Академии наук Казахской ССР». За второй период моей научной деятельности, т. е. после репрессии 1935–1944 гг., мною было напечатано в изданиях Академии наук СССР и Академии наук Казахской ССР значительное количество научных работ, главным образом по теории сумерек.