Воспоминания - страница 31
Списки жертв беззакония и репрессий нарастали лавинообразно. И чем обширней становилось наше знание о том страшном времени, тем сильнее росла обеспокоенность советских людей за своих предшественников — родителей и учителей, старших товарищей и воспитателей, при жизни которых, а порой и на их глазах, действовала та, казалось бы, все сокрушающая сила.
Но есть неизбежная последовательность в человеческом познании действительности. Потрясенные числом погибших и страдавших, мы доросли наконец до выявления и обнародования имен мучителей и палачей. Еще недавно нам представлялось, что народ безмолвствовал, но сейчас мы все больше и больше узнаем, что не все были задавлены страхом, что шла и борьба с произволом и беззаконием. Проявления этой борьбы были порой робки, в подавляющем большинстве безуспешны, но они готовили протест и обусловили принятие справедливости последующих реабилитаций.
Уже широко известны факты борьбы академика П. Л. Капицы за освобождение Л. Д. Ландау, вызволения зам. министра внутренних дел А. П. Завенягиным умирающего Н. В. Тимофеева-Ресовского, попытки академика Д. Н. Прянишникова доказать Берии беспочвенность и бесчеловечность осуждения академика Н. И. Вавилова. Становятся известны выступления против массовых репрессий чекистов и прокуроров.
В Архиве Академии наук СССР, в фонде академика С. И. Вавилова (ф. 596) сохранились и два публикуемых документа. Они свидетельствуют, как видные советские ученые выступали против репрессий, против ущерба, наносимого науке и ее кадрам. Оба письма не имеют дат, но их содержание позволяет достаточно точно определить время их написания.
Первое письмо академиков С. И. Вавилова и Г. А. Шайна адресовано прокурору СССР А. Я. Вышинскому. Оно написано в самом начале 1939 г., очевидно, сразу же после избрания того действительным членом АН СССР. Авторы письма показывали сомнительность ареста астрономов и их семей, характеризовали арестованных как лояльных советских граждан, называли психологической загадкой предъявленные им обвинения. В связи с приближавшимся 100-летием Пулковской обсерватории, исходя из слабого здоровья осужденных и отрицательного внешнеполитического эффекта репрессий, С. И. Вавилов и Г. А. Шайн ходатайствовали о пересмотре дела и предоставлении астрономам работы по специальности. Но это обращение осталось без ответа и дело астрономов не пересматривалось.
Второе письмо наряду с академиками С. И. Вавиловым и Г. А. Шайном подписано и членом-корреспондентом АН СССР А. А. Михайловым. Оно было направлено наркому внутренних дел СССР Л. П. Берия. Это письмо написано в 1945 г., очевидно, в самом конце войны, когда полностью определился и урон, понесенный материальной базой советской астрономии, когда лежали в развалинах обсерватории в Пулкове и Симеизе и намечались меры по их восстановлению, но до избрания С. И. Вавилова президентом Академии наук СССР в июле 1945 г. Это ходатайство было удовлетворено и Н. А. Козырев после 10-летнего заключения был выпущен на свободу.
Родные и близкие, учителя и коллеги боролись с насилием и примеры тому множатся.
Письмо А. Я. Вышинскому по делу группы советских астрономов
В 1936–7 году в некоторых астрономических учреждениях СССР, а особенности в Главной Астрономической обсерватории в Пулкове, были произведены аресты большого числа научных работников. Число активно работающих астрономов у нас не велико (80–90 чел.) и поэтому арест большой группы (чел. 20) резко бросается в глаза. Дело усугубляется еще тем, что среди арестованных имеются наиболее крупные астрономы. Едва ли будет преувеличенным, если сказать, что советская астрономия потеряла в своем удельном весе не меньше 30 процентов. В некоторых отделах эти лица являются незаменимыми.
Большинство арестованных Пулковских и других астрономов осуждено на 10 лет с выселением их жен в особые лагеря. Среди них имеются старики (свыше 60 лет) и больные, и во всяком случае вполне здоровыми являются весьма немногие. Наказание отбывают в тюрьмах и повидимому никто из них не работает по специальности. По отрывочным сведениям, полученным от родных, и без того слабое здоровье некоторых из них пошатнулось.