Восстание Болотникова 1606–1607 - страница 41

.

При всей исключительной важности приведенного текста очень трудно дать исчерпывающую историческую оценку и критику английского документа с точки зрения достоверности содержащихся в нем данных. Так обстоит, например, дело с известием о том, что Лжедмитрий I освободил южные области Русского государства от всех налогов и повинностей. Точность и определенность этого свидетельства английского документа заставляют отнестись к данному сообщению с большим вниманием. Правда, русские источники молчат об этом. Но подобное мероприятие Лжедмитрия I вполне возможно и даже вероятно, особенно если допустить, что такое мероприятие было осуществлено (вернее сказать, провозглашено) Лжедмитрием еще до занятия им Москвы, когда Самозванец находился в Путивле[197].

Но и будучи уже в Москве, Лжедмитрий I предпринимал ряд попыток путем определенных мероприятий в области внутренней политики укрепить свои позиции в стране. Из этих действий Самозванца наибольший интерес в данном случае представляет массовая раздача Лжедмитрием I земель и жалования служилым людям. Сообщающий об этом «Карамзинский Хронограф» видит в этом акте стремление Самозванца «всю землю прелстити и будто тем всем людем милость показати и любим быти»[198].

В ряду подобных мероприятий Лжедмитрия I могло быть и то, о котором сообщает английский документ. Есть один намек в источниках, делающий такое предположение возможным. В десятне Елецкого уезда сохранилось известие о том, что в Елецком уезде не пахалась государева десятинная пашня с 1604 по 1616 г.: «За войною и за смутою, что Елец по многие годы был в смуте и в непослушанье»[199]. Как известно, «государева десятинная пашня» являлась в южных уездах Русского государства одной из основных и самых тяжелых повинностей населения[200]. Тот факт, что в Елецком уезде ее перестали пахать как раз со времен Лжедмитрия I, мог бы быть вполне удовлетворительно объяснен исходя из известия английского документа об освобождении Лжедмитрием I населения южных уездов «от налогов и податей».

Второй из мотивов, которыми английское донесение объясняет восстание южных районов против Шуйского: протест против «убийства их царевича» и избрание нового царя «без уведомления их о причинах низложения первого и без запроса о их согласии на избрание последнего», — представляет интерес в том отношении, что полностью совпадает с версией о причинах восстания Северской земли против Шуйского, которую передает в своих записках Паэрле[201].

Всего важнее для выяснения обстоятельств возникновения восстания Болотникова, однако, то, что английское донесение сообщает относительно смены воевод. Английский документ прямо говорит, что Шуйский «начал смещать и назначать воевод» по городам и одновременно приводить к присяге население этих городов. Именно эти действия нового царя и вызвали восстание. Что касается посылки Шуйским по городам специальных лиц для приведения населения к присяге, то это с бесспорностью устанавливается как документальными, так и иными источниками. Именно таким лицом являлся Гаврило Шипов, посланный в Путивль[202].

Сохранилась царская грамота черниговскому воеводе князю А. А. Телятевскому, извещающая его о посылке в Чернигов записи, по которой черниговцы должны были присягать Василию Шуйскому[203]. Такая же «государева грамота» о воцарении Шуйского «пришла в Астрахань»[204].

Факт посылки царем Василием «по всем городом бояр и окольничих и стольников приводити к крестному целованию» отмечается и «Новым Летописцем»[205]. Наконец, Исаак Масса указывает, что южные города Русского государства «возмутились и убили гонцов», привезших извещение о воцарении Василия Шуйского[206].

Сложнее обстоит дело с вопросом о смене воевод. Историографическая традиция здесь ведет свое начало от Карамзина, подкрепившего известие «Нового Летописца» о рассылке Шуйским воевод по городам данными разрядов, указав конкретные случаи посылки Шуйским воевод — бывших сторонников Лжедмитрия I. Это построение Карамзина принял и Соловьев[207] и, позднее, Платонов[208]. Однако политика Шуйского в вопросе о воеводах если и включала в себя момент мести Шуйского его врагам, тем не менее не может быть сведена к одной лишь расправе царя с своими политическими противниками. Разрядный список воевод по городам, откуда Карамзин взял данные о посылке на воеводство князя В. М. Рубца-Мосальского, А. Власьева, М. Г. Салтыкова, Б. Я. Бельского, не исчерпывается названными лицами, политическая деятельность которых при Лжедмитрии I дала основание Карамзину рассматривать назначение их воеводами как форму политической ссылки