Война после войны - страница 65

В сборнике всезнающей ОБСЕ «Кавказ в поисках мира» на 185 странице есть набранная петитом почти незаметная сноска: в мирные годы 1991–1994 и 1996–1999 до 60-ти тысяч русского населения бывшей Чечено-Ингушетии исчезли бесследно. И далее: близка к этому судьба ногайского населения Шелковского района, вытесненного с мест своего обитания… В некоторых селениях ногайцев священный для мусульман обряд обрезания проводится после принятия у мальчиков зачёта по стрельбе: испытание выдерживает тот, кто со ста метров срежет у бегущего барана рог, не задев головы… Осенью 1999 г. затерялись сведения о судьбе нижнетагильской биатлонистки, неоднократном призёре мировых первенств Полине Власовой. Она сама разыскивала мужа — сгинувшего в плену солдата майкопской бригады. Двадцатисемилетняя дочь бывшего тренера сборной Союза в пятнадцать лет стала мастером спорта по стрельбе.

Федералы широким фронтом входили в горную Чечню. Командование жёстко требовало результатов, генпрокуратура — точно также — соблюдения законности: если мочить, то только, как велено, в сортире… Но какая там законность, когда в каждом третьем селе федералам предъявляют семью, которая только вчера кого-то схоронила: подкрались, подстрелили, ушли… Но мочили-то действительно духов. Откуда знали?

Командующий собрал узкое совещание. Заслуги начальника разведки, а заодно главного фээсбэшника не вспоминали. А прокурор — тот вообще не отрываясь нервно рисовал чертей по всей странице рабочего блокнота. «Ты мне найди, Сергей Алексеич, кто там бузит, — распалялся командующий, — у тебя, сам же говоришь, если не дух, то доверенный? Ты что, не понимаешь — население провоцируют на повстанчество? Возьми негодяев и сдай прокурору. Это — приказ. Мы — законная власть, а не бандиты. Вот и в Сержень-Юрте, завтра, как пить дать, будет митинг. Там четверых сняли. Говорят, мирных. Кто снял? Я тебя, Сергей Алексеич, спрашиваю?» В распоряжении начальника разведки оставался всё тот же майор Миша Гасанов, знающий Чечню, как восьмиметровую комнату в своей махачкалинской общаге: ну какой же майор со своей квартирой? Рано!

Позицию ногаец Миша занял безупречную. С ним было четверо спецназёров — в секрете, то есть кустах. Если кто пойдёт, мимо не проскочит. Ранним туманным утром от села, которое назавтра должны были занять федералы, почти не таясь, спускались трое в гражданке. За плечами — футляры, похожие на те, в которых носят музыкальные инструменты. В руках — какие-то необычные стволы, вроде израильских «узи». Впереди шли двое: рослый русский мужик с такой же молодой девахой в спортивном костюме — бесбашенно-расхристанной, матерившейся, с рыжими волосами до пояса. Шли, как по своей улице, никого не боясь, с готовностью к последнему бою. Она, явно поддавшая, называла его Палычем, откликалась на имя Полина… Миша вполголоса подал команду на захват. Командир спецназёров, цыганистого вида прапор по кличке Вася-Хаттабыч, уже сказал: «вижу». Но вдруг на лютой смеси русско-матерного и ногайского языка шедший чуть сзади окликнул: «Чую, бля, здесь засада. То ли духи, то ли федерасты. Своих бы мудаков не захерачить». Миша дал команду: «отбой». Потом, сославшись на простуду, — в течение полутора суток ждали «негодяев» — залудил прямо из хаттабычевой фляги на чём-то настоянный спирт. И доложил бате, Сергею Алексеичу: «У меня всё спокойно. Снимаюсь».

То, что в каждом втором-третьем чеченском селе находят так называемых работников — привычно. Впрочем, при проверках «хозяева» представляют их по-разному, но деликатно: «Вот — Муса, мой родственник. Скажи, Муса, хорошо у меня жить?» — «Очень хорошо» — «Иди, Муса, иди» — «Это — беженец. Помощник мой. Документы сгорели. Отец-мать-брат — нет». Но чем дотошнее становятся проверки-зачистки, тем реже встречаются «работники». Летом их прячут на дальних полевых стоянках, в кошарах — скот пасут. Зимой — в пещерах, иногда в хлеву, бывает — в подвалах домов, чаще брошенных. Смирных просто запирают. Буйных иногда пристёгивают наручниками к открытой двери: внутри тепло, когда по нужде требуется, можно из помещения «выйти». Кормят? Бьют? Об этом после…