Возвращение линсов - страница 10

– Распанахал себе ладонь! Ох, больно же… Он нанёс мне рану! Соединил наши ладони, говорит речитатив на непонятном языке. А птица вогнала в руку клюв! Я не могу её оторвать.

– Брачный ритуал. Он тебя спасает.

– Договорил, разорвал ладони. Улыбается. Я оторвала птицу, выбросила в кусты, парень, оттолкнутый мной, упал. Я пошла по тротуару дальше.

Лада замолчала, посмотрела на себя трёхлетней давности, расстроенно вытирающую ладонь влажной салфеткой. Спасла птичку, наивная?

– Посмотри на свою ауру, – попросил голос линса сквозь толщу миров.

– Вроде такая же, как была… Нет… Она меняется, становится выше, мощнее, – о, она уже зеркальная!

– А у Ллиреля?

– Точно такая же. А раньше совсем не было! Очертания человека вокруг птицы становятся ярче, раны заживают просто на глазах.

– Ритуал делает намного сильнее. Погляди вокруг. Рядом должны быть и другие линсы.

Лада посмотрела вверх и вокруг себя:

– Они есть, но тени людей вокруг них очень уж бледные… Ллирель поднялся в воздух, он абсолютно здоровый.

Лада увидела, как иллюзорный черноволосый парень полетел вдогонку ей, расстроенно идущей вдоль парка, сел на ветку впереди, внимательно разглядывая, затем улетел к стрижам.

– Возвращайся, – приказал линс.

Опять превратившись в пёрышко, Лада поднялась вверх, закружилась и опустилась; запахло мятой и синелистником, послышался уже чёткий голос Сгиреля.

– Просыпайся.

Открыла глаза. Мятный дым развеивался, Сгирель улыбался, глядя на огонь.

– Линсы найдены…

– Боже мой… – Лада закрыла лицо ладонями. – Они живут птицами… А как же зима, холода?

– Они живы, и это главное. Я столько их искал по всем мирам! И на Земле был. Но даже тени не заметил… Благодарю, Лада. Теперь, когда Ллирель связан с тобой брачным ритуалом, он точно вернется.

– Брачный ритуал с птицей… – Лада опустила руки, застыла, распахнув глаза и глядя на жар костра. Сгирель не разделял ее чувства:

– Это потрясающе, Ллирель невероятен! Бывали случаи, когда ритуал не срабатывал даже с людьми, если их чувствам не хватало искренности и силы.

– А этими чувствами не должна быть любовь? – съехидничала Лада, уязвлённая неуместным восхищением Сгиреля. – Причём взаимная?

– Любовь была. Со стороны Ллиреля точно.

– Ты хочешь сказать, что… – Лада замолчала. "А что же я хотела услышать? Он сам совершил такой же ритуал, спасая Дейру!" – Нет, не могу поверить, не могу понять, – пожаловалась в пространство над догорающим костром.

– Попробую объяснить по-другому. Наша с Ллирелем кровь уникальная. Она содержит частицы с отрицательным показателем переломления, – линс взглянул на Ладу, проверяя, поняла ли, о чем он говорит.

– Такого не бывает, – возразила Лада.

– В вашем мире, может, и не бывает. На Земле тяжелая атмосфера, там даже обычная магия имеет столько неожиданных побочных эффектов, что лучше ее не трогать, а развивать технологии, что земляне и делают. В мире Близ все проще, легче, чище.

– Возможно, – согласилась Лада, вспомнив быстрый результат от применения мази, полет на метле.

– Итак, ты магии не училась, но умеешь растворяться в пространстве и след от твоей магии невозможно определить?

– Ну да.

– Это последствия брачного ритуала. А он срабатывает, когда линс влюблен, когда кровь то стынет, то закипает, когда бросает то в холод, то в жар. Это меняет ауру, придает ей многие особенные свойства, в том числе еще больше искажать ход лучей обычного света. Из-за этого ты можешь становиться невидимой, быстро перемещаться, отражать заклинания, проходить сквозь защиту.

Лада обняла руками колени, положила на них голову, повернувшись к Жемчужному, виднеющемуся в проходе в пещеру. Все это она умеет, да. Вот только не знала, откуда такое счастье свалилось. Теперь знает.

Полная Лика заглядывала в приемную со снисходительной улыбкой, прокладывала к Ладе блестящую дорожку. Снаружи доносилось пение сверчков, редкое далекое уханье из лесу, время от времени подавали голоса лягушки.

– Не грусти. Я верю в магию моего рода, – тихо продолжал Сгирель. – История знает много случаев, когда избранница линса не могла сначала принять его любовь, но это не мешало полюбить потом и жить вместе долго и счастливо.