Время Имен - страница 47

— Назвалась твоей мамашей…

— Вообще не впечатлен. — Николай призадумался.

Секундную паузу разбил новый голос. Признаки жизни, судя по эмблеме, подал второй астронавигатор — молодой лейтенант со щегольской полоской усиков над пухлыми губами.

— Не понимаю. Кор Рон творит благие…

Выстрелом навскидку Николай пробил лейтенанту голень. Потеряв равновесие, мужчина вскрикнул и неуклюже завалился набок. Палубное покрытие скудно грохнуло.

— Не перебивай, я путаюсь, — попросил димп.

— Лойнаэль, — торопливо выдохнул Брюнет. Его накрыла волна животного страха, что случалось очень и очень редко. Говорившее с ним создание пребывало за гранью безумия. Переведя дыхание, пояснил: — Кто главный не знаю, я контактировал с Лойнаэлем. Тридцать четвертый сектор, планета Эрида, спутниковый поселок Одар.

Николай молча распрямился, проверил сигналы от флагмана и направился к выходу. Дела не ждут.

— Вы так и уйдете? — Капитан, тиская израненную шрапнелью руку, распрямился. — Тогда зачем?

— Любопытство. Но чтобы вас не разочаровывать… — Николай склонился к бессознательной красотке и избавил ее от ожерелья. Выдрал маленький камень, остальные горохом защелкали по палубной тверди.

Инцидент исчерпан.

Флот благополучно достиг курортного уголка вселенной — девятнадцатого сектора, знакомого всем любителям экзотического отдыха. «Прилетай и зажигай» — девиз уже без малого сотню лет обитал на галактических перекрестках, близких к фешенебельному местечку. Прилетай в рай под названием Аэлон, на уютную зеленовато-голубую планету, чья мягкая окраска смотрелась домашним окном в бездне космоса.

Катерам нашлось тихое местечко в ущелье, необжитом фабричными комплексами, — одном из тысячи разломов единственного планетарного спутника. Кораблям, растворенным в контрастных переходах света и тьмы, полагалось уйти в глухую защиту. С глаз долой, с радаров вон.

Время познакомиться с раем. Николай «проколом» посадил флагман в лесные дебри, теоретически не подлежавшие патрульному досмотру, и, собрав экипировку, незамедлительно покинул корабельную обстановку. Дорога вела на юг, через переплетение хвойно-изумрудных ветвей, овраги и буреломы, поляны, звенящие насекомыми, — к необъятным травяным полям, удобным магистралям и ферме, что беловато-красным сельским пейзажем нарушала цветущее море равнины.

Ряд домиков среди трав и кустарника, что знак свыше. Стирать ноги в марше до города лень, а очаг цивилизации мог решить вопрос с транспортом. Сотня кредиток подкрепила нехитрый рассказ про безалаберность туристического агентства и достигла сердец местного населения. Фермерская семья накормила Охотника горячим хлебом, молоком, овощным рагу, снабдила продуктами, вызвала флайт и едва ли не молитвенно проводила до транспорта. Возносясь к пронзительно-синему небу, он смотрел на фигурки, окатываемые травяными волнами, и улыбался. Редкое явление… и пустячное. Он забыл имена радушных хозяев.

Впереди показался город, разросся россыпью архитектурных изысков. Николай изучил городские окраины, проплывавшие внизу, и резко бросил аппарат к земле. Полуденная умиротворенность границ Толаада — Города Ярких Солнц — приманила точно арканом. Отправив транспорт к хозяевам, он подхватил блеклый за давностью использования кейс… и не решился сделать шаг. Вокруг тишь, но в том и прелесть.

Николай устроил багаж поблизости от невысокого забора, сел на бронированную оболочку и подпер голову руками. Скосил взгляд направо, затем налево. Диспозиция душевная — на верхней точке изогнутой улицы, что пыльным горбом соединяла гряду зданий и парковую зону.

Белые ограды метровой высоты уступами спускались вдоль легких домиков к неведомым городским благам. Покрытые сеточками трещин, задрапированные стебельками травы, угнездившейся в кладке, излучали солнечное тепло, накопленное за день. У основания щедро разрослись сорняки, чьи сердцеобразные листья застыли в серебристо-тусклой вуали пылевых наносов. Изредка легкие порывы ветерка обдували зелень — закручивали крохотные спиральные вихорьки, уносящиеся по залитой светом улице. Из ниоткуда в никуда, под сенью дикой аэлонской вишни…