Всё одинаково - страница 31

- Ну, да ладно... Твои конспекты - это еще так, ягодки, а вот цветочки... - секретарь грозно прищурился. - Ты почему свой годовой отчет в обком не шлешь? Уже на месяц просрочил!

Я обомлел и едва смог выдавить из себя:

- Так ведь и трех месяцев не прошло, как посылал...

- Ты, Пупырышкин, мне зубы не заговаривай! - погрозил пальцем секретарь. - Это когда было? Когда мы со скоростью света летели. Так?

- Так, - я кивнул.

- Вот! А ведь время на Земле быстрей идет, чем на летящей со скоростью света ракете, так? - продолжал наседать на меня партсекретарь.

- Ну, так... - я все еще не догадывался, куда он клонит.

- Вот тебе и ну! Партию не проведешь, Пупырышкин! Партия - она, брат, всю твою поднаготную знает и все твои промахи видит! Так - то! секретарь довольно заулыбался. - У нас тут месяц прошел, а у них в обкоме на Земле? Почти год! Ты что, парадокс Эйзенштейна забыл, Пупырышкин? Физику не знаешь?

- Парадокс Эйнштейна, - машинально поправил я шепотом.

- А хоть бы и Айзенберга, - отмахнулся секретарь. - Не это важно, Пупырышкин! Годовой отчет в обком нужно сдавать вовремя. Это твоя обязанность как члена партии. Ну, уяснил?

Я покорно опустил глаза.

- Чтоб завтра утром твой отчет лежал у меня на столе! - секретаря, наверное, вполне устроил мой молчаливый ответ, но для острастки он все-таки хлопнул ладонью по столешнице и с интонацией шипящей змеи добавил:

- Или положишь вот сюда свой партбилет!

У меня перед глазами поплыли разноцветные круги. Нечто подобное испытываешь при десятикратной перегрузке, тренируясь на центрифуге где-нибудь в Звездном или на Байконуре.

- Теперь поговорим о главном, - секретарь сдвинул свои кустистые брови к переносице. Поговаривали, что эту обильную растительность над глазными впадинами он вырастил методом генной инженерии, стараясь внешне стать похожим на своего кумира - одного из партийных секретарей древнейшей земной цивилизации. - Ты на вторую планету Веги планируешь высадку?

- Планирую, - кивком головы подтвердил я. - На пятницу...

Дверь парткома с легким скрипом приоткрылась и в комнату просунулась кудрявая голова штурмана Мишки Попрыгуева:

- Можно?

- Вы что, Попрыгуев, не видите, что я занят?! - возмутился секретарь и грозно привстал в кресле.

- У меня очень срочное сообщение, - пролепетал Мишка моментально побелевшими от испуга губами.

- Подождите в коридоре! - властно распорядился секретарь и, чтобы окончательно развеять Мишкины сомнения, гаркнул:

- Я вам говорю, Попрыгуев! Закройте дверь!

Мишка исчез почти мгновенно. Со скоростью отразившегося от летящей ракеты солнечного зайчика.

- О чем это мы тут говорили? - наморщил лоб секретарь, пытаясь отыскать в извилинах своего мозга ускользнувшую мысль. Он нервно забарабанил пальцами. - Лезут тут, понимаешь ли, всякие... Ах, да! Мы говорили о высадке. Так ты готовишься?

- Ясное дело, - чуть приободрился я. Разговор коснулся профессиональной темы, а здесь я уже был на коне. По крайней мере, мне так тогда казалось. - Разведывательную капсулу покрасили, роботов разморозили...

- Да я не о том, - махнул рукой секретарь, явно раздосадованный тем, что я его не понимаю. - Это все второстепенные вещи, Пупырышкин. А вот идеологически ты как готовишься?

Я поперхнулся, совершенно не зная, что ему ответить.

- Так я и знал, - искренне огорчился секретарь, вскочил на ноги и принялся с озабоченным видом расхаживать от стены к стене. - Опять, значит, вы все проворонили, дорогой мой товарищ!

Некоторое время он мерил шагами комнату, потом вдруг резко остановился, как будто всем корпусом наткнулся на невидимую стену, и его лицо озарилось счастливой улыбкой:

- Слушай, Пупырышкин, есть идея!

Он обошел стол и снова развалился в кресле. Кресло у него было хорошее. Кожаное, мягкое и страшно дорогое. Типа "генсек", кажется.

- Значит, так, Пупырышкин... Завтра посылаешь двух своих орлов в открытый космос. Пусть по левому борту краской напишут лозунг... Э... "Планы партии - планы народа". Вот! А по правому...

На его лбу отразилась титаническая работа партийной мысли.

- Так, а на правом борту ракеты написать: "Решения 136 съезда - в жизнь!" - секретарь удовлетворенно крякнул и энергично потер руки.