Выбор оружия - страница 31

Он пошарил в траве, нашел флягу с водой и напился; но вместо того, чтобы возместить влагу, которую выжарило из него солнце, вода скопилась в желудке и тяжело перекатывалась по стенкам.

Что это? Кажется, мотор?

Впрочем, звук шел со стороны Бандхала. А вот на одном из отрезков дороги мелькнула и машина — охотничий «пикапчик». Плантатор, видно. Вечером будет рассказывать дружкам, что проезжал как раз мимо того места, где произошло нападение. Машина ехала быстро, легко взяла подъем и пронеслась прямо под Фриром — автомобиль-призрак, не расплескавший ленту воды, которой прикинулась дорога.

Он глянул вверх на исчерченное ветвями небо и попытался сообразить, сколько времени они уже ждут. Хорошо бы пошел дождь! Тогда низкие тучи заволокут солнце и ранние сумерки скроют их отступление за реку. Если бы только пошел дождь!

И тут ему показалось… Фрир снова приподнял голову. Да, он услышал его, хотя поначалу и с перерывами, — пронзительный визг двигателя: грузовик медленно, на первой передаче, карабкался по другой стороне дороги. Так же он будет пыхтеть мимо них и на обратном пути в Кхангту. Фрир напряженно прислушивался, как машина вползает наверх, и мысленно пытался представить себе: вот резкий звук выстрела перекрывает натужный стон мотора и обрывает его на самой высокой душераздирающей ноте… А пока пауза на вершине, затем шумное переключение скорости. Он наклонился вперед, чтобы видеть, когда они проедут внизу. Четверо солдат в кузове сидели прямо, как истуканы, их качнуло, как только грузовик начал набирать скорость; сквозь открытое окно кабины виднелось плечо одного из сидящих впереди. На обратном пути шофер окажется с его стороны; надо целиться в верхнюю часть окна, это будет, пожалуй, правильно. Он стреляет первым и должен быть точен. Хорошо бы с первого выстрела снять шофера! Дребезжа и подпрыгивая на волнистом от жары асфальте, машина шла все быстрей, скрылась за поворотом, а через несколько минут появилась снова, сильно уменьшенная, и последний раз уже неслышно мелькнула далеко внизу.

Теперь самое трудное — ждать, когда грузовик пойдет обратно: время так сгустилось в этом коротком промежутке, что заметно было, как тянутся секунды; хотелось подогнать их и страшно было расстаться с каждой.

Он решился заговорить, тихо шепнул:

— Теперь уже скоро, Тину. И услышал взволнованное:

— Я готов, Мэтт.

— Смотри не вскакивай, когда начнется.

Он высунулся и заглянул вниз через край обрыва. Стена падала отвесно всего первые несколько футов, потом начинался склон градусов в сорок пять. Пожалуй, лучше спрыгнуть здесь, так будет быстрей, чем бежать кругом до тропинки.

…Он уже сам не понимал толком, что ощущает на самом деле и что должен был бы ощущать. Вытянул руку и смотрел на нее, пока ползли эти до бешенства медлительные секунды. Рука не дрожала. Интересно, что придумывают другие, стараясь заполнить время? Неужели Анг размышляет о ходе истории? А может, ненависть заглушает у них страх перед боем? Трудно сказать. Но вряд ли. Наверное, все они волнуются так же, как и он, а впрочем, трудно сказать.

Теперь он выглядывал каждые пять минут, чтобы не потерять из виду тот крошечный кусочек дороги, там вдалеке, где прежде всего должен показаться грузовик; но когда ждешь — ничего не происходит; он настолько убедил себя в этом, что даже удивился, когда вдруг увидел машину. Она еле тянулась, то и дело исчезая за деревьями. Он перевел взгляд на другой участок, где она вот-вот должна показаться, но ждать пришлось так долго, что он уже подумал — машина где-то встала. Наконец она выехала на открытое место, и тут он обнаружил, что если отвести глаза и долго не смотреть в ту сторону, то кажется, что машина не сдвинулась с места.

Он потихоньку встал на колени и поглядел в обе стороны дороги, чтобы убедиться, нет ли других машин. А когда снова лег в траву, то уже различал знакомый шум мотора, только еще очень тихий. Но вот переключили скорость — и началось протяжное, надрывное крещендо. Он повернул ружье под нужным углом, снял предохранитель и, крепко упершись локтями, стал ждать.