Выход там, где вход - страница 51

   -- Ну, как же! Про масштаб! Вы тогда мне подсказали, почему всё так получается!

   Ивица, широко раскрыв глаза, смотрела на Марка. Она удивилась: как он мог забыть такую прекрасную теорию про масштаб? И как он мог забыть, что рассказывал нам про неё несколько дней назад? Она посмотрела на Эрика, который переводил глаза с неё на отца и обратно. И вдруг их обоих одновременно осенила одна и та же догадка.

   -- Мама! -- крикнул Эрик. -- Иди сюда!

   Элиза от неожиданности вздрогнула. Подбежала к Эрику, испуганно спросила:

   -- Что такое?

   -- Мама, это не папа! -- с ужасом прошептал Эрик.

   Элиза посмотрела на Марка, который сидел в метре от детей. И вдруг его фигура начала таять в воздухе, как сгусток тумана. Через минуту от него ничего не осталось.

   У Ивицы и Эрика стучали зубы от страха, Элиза побелела и опустилась на траву, Симеон выронил карту и сидел неподвижно. Прибежали все остальные, услышав крик Эрика.

   -- Что случилось? Где Марк? -- сразу спросила я, потому что сидела неподалёку и совсем недавно видела его рядом с Симеоном. Потом я ненадолго отошла в сторону, а когда вернулась, Марка уже не было на прежнем месте.

   -- Он... исчез... -- заикаясь, пробормотала Ивица.

   -- Как исчез? Что значит исчез?

   Ивица заплакала и больше ничего не сказала. Вмешался Симеон:

   -- Мария, он действительно исчез! Прямо у нас на глазах! Растаял!

   Пока мы пытались осознать услышанное, Эрик взял себя в руки, попытался унять дрожь и проговорил:

   -- Только это был не он! Это был не мой отец!

   -- Как это? А кто это был?

   -- Не знаю, кто, но точно не он.

   Я окончательно перестала понимать, что происходит. Остальные тоже были растеряны и не знали, что делать. В конце концов Ивица достала из кармана бумажную салфетку, высморкалась и решительно сказала:

   -- Это всё из-за меня. Мы с Эриком разговаривали про наши приключения, а потом я перевела разговор на другое. На стену. Я сказала, что про вход в застенный мир я всё поняла только из-за теории Марка. Эрик спросил, что это за теория, а я попросила Марка, чтобы он сам рассказал.

   -- И что? Как это связано с его исчезновением?

   -- Да подождите же, это ещё не всё. Я стала настаивать, а Марк растерялся. Он не мог вспомнить, что это за теория. Но если он так подробно об этом говорил несколько дней назад, а теперь не помнит, это же очень странно, да?

   -- Да. Странно.

   В это время заговорил Эрик:

   -- А я, когда Ивица на меня посмотрела, сразу догадался, о чём она думает. И посмотрел прямо ему в глаза. И это был не мой отец, совершенно точно! У него глаза были даже не просто злые, а какие-то странные! Не такие, как у обычных людей.

   -- А какие? -- спросил Симеон. Он был так увлечён картой, когда Ивица обратилась к Марку, что не успел заметить их обмен взглядами.

   -- Ну... это сложно объяснить... Какие-то ненастоящие. Как будто стеклянные.

   Элиза всё это время молчала, а потом тихо сказала:

   -- Я знала, что с ним что-то не в порядке. Он не мог со мной нормально разговаривать, когда я к нему обращалась. Отвечал коротко и невпопад. Но я думала, что он просто очень устал после той битвы с призраками. Он же потратил много сил, пока защищал нас. Я думала, что он отдохнёт, придёт в себя и станет прежним.

   У меня появились какие-то смутные догадки. Я спросила:

   -- А кто-нибудь помнит, когда мы последний раз видели стеклянный шар Марка?

   Все задумались. Я вспомнила, что он смотрел на шар перед сражением с призраками. Следующую ночь мы провели на болоте, а утром проснулись в густом тумане. И тогда Марк снова проверил свой шар и сказал нам, что никакой опасности нет. В то утро мы все заболели и вынуждены были выпить лекарство и лечь спать в самом начале дня. Все, кроме Эрика, которому не страшны никакие яды и инфекции. Поэтому Эрик в полном одиночестве до самого вечера дежурил и охранял наш сон.

   После этого мы больше не видели, чтобы Марк смотрел на шар. Даже когда нам явно грозила опасность. А его поведение на перевале вообще никак не вписывалось в наши представления о герое и защитнике: он настаивал на том, чтобы мы на ночь глядя пошли по опасной тропе над пропастью, где нас поджидал камнепад. И никак не объяснил свои действия, хотя было очевидно, что все расстроены и удивлены его странной настойчивостью.