Высокочтимые попрошайки - страница 3

– Весь год будете печатать моё имя и всё остальное?

– Нет, вы просто станете подписчиком моей газеты, уплатив полтора золотых.

– Полтора – не много ли, а? Три четверти было бы как раз.

– Мы, редакторы, смею заметить, о цене не торгуемся.

– Ну хорошо, пришли мне свою газету и свою бумагу, поладим…

– Однако вы же не думаете, что я поспешил встретить вас здесь из-за этой бумаги? О, нет! Это было бы слишком мелко с моей стороны. Просто я счёл долгом выразить тем самым своё дружеское расположение.

– Известно.

– Неужели вам может вдруг показаться, что этот человек, то есть я, пожелал увидеть вас лишь для того, чтобы выговорить себе полтора золотых?

– Не может, нет.

– Между тем, как это ни прискорбно, есть нищенствующие редактора, которые, с целью ограбления состоятельных новоприезжих, встречают здесь чуть ли не все пароходы… Я этого себе не позволяю… Я хочу жить, как подобает почтенному человеку.

– Понимаю – хочешь жить, как подобает почтенному человеку.

– И о вашем со мною свидании, пожалуйста, никому не рассказывайте, поскольку водятся-таки среди нас жалкие субъекты, своего рода мошенники, которые пишут всякие там дурацкие жизнеописания и в них перемывают мне косточки.

– Понимаю – перемывают тебе косточки.

– Возьмём хотя бы сегодняшний случай. Я счёл необходимым прийти и поздравить вас с приездом, пришёл и поздравил, мы разговорились, и я обещал обнародовать ваше имя в моей газете, вы же, будучи здравомыслящим соотечественником, стали одним из моих подписчиков… Скажите мне на милость, разве я вас принудил подписаться?

– Да нет.

– Наставил на вас револьвер?

– Да нет, зачем же?

– Грозил вам ножом?

– Нет, нет. Но неужели бывает и так, что, когда подписывают кого, револьвером грозятся, ножом пырнуть норовят?

– Вы меня не поняли, прошу прощения. Я хочу сказать только что вы по собственной воле подписались на мою газету.

– Да, да.

– И что при данных обстоятельствах я не сделал ничего дурного. Напротив, я поступил великодушно, обещав…

– Без сомнения.

– Я же не поступил подобно тем редакторам, которые тотчас берут вас за горло, едва вы сходите с парохода?

– Нет, эти разбойники не имеют никакого права перемывать тебе косточки… Ты положись на меня.

– Благодарю вас, весьма признателен. Всего вам хорошего, Абисогом-ага, пожалуйте как-нибудь к нам в редакцию на чашку кофе.

– Хорошо, на днях приду. А насчёт завтрашней газеты, стало быть, не забудь.

– Будьте спокойны. – И с этими словами редактор откланялся.

Оставшись один, Абисогом-ага зашагал быстрей и пустился в рассуждения: «Я сам себе не кажусь таким уж большим, каким, видать, кажусь этому редактору. Но, наверное, он лучше разбирается в людях, ведь он редактор и человек учёный… Те, которые завтра увидят в газете моё имя, ясное дело, всполошатся, и каждому захочется прийти ко мне… Поэтому завтра я должен нарядиться в свою воскресную одежду, а также надеть и золотые часы с цепочкой. Напрасно я и слуг своих с собой не привёз. Но откуда я мог знать?.. Завтра всем станет известно, что в Константинополь приехал один большой человек – благородный, благонравный, благомыслящий, благодетельный, благо… и бог весть ещё какой. И каждая жена мужу своему скажет: «Давай дочь нашу за этого Абисогома-агу выдадим». А муж ответит: «Ещё посмотрим, захочет ли Абисогом-ага на нашей дочери жениться? Скорее он на девушке из богатой семьи жениться захочет». И после такого ответа муж и жена заспорят между собой и раздерутся. Ну и бог с ними… Зато чем больше разговоров обо мне будет, тем быстрей покончу я со своим делом – присватаюсь к какой-нибудь богатой барышне и же…».

Тут Абисогом-ага вдруг осёкся, ибо невзначай столкнулся с вожаком каравана тяжело навьюченных ослов: погружённый в свои мысли, он не обратил внимания на шедших навстречу ему животных, которых на главной улице Пера всегда предостаточно.

– Посторонись, – сказал погонщик-перс Абисогому-аге, повидимому, желая оправдать своего ишака.

– Ты бы это чуть раньше сказал, я и посторонился бы, – проговорил наш новоприезжий и продолжал свой путь.

Носильщики не только никогда не видели улицы Цветов, но и слыхом не слыхали об ней, однако, следуя примеру известного разряда людей, которые прикидываются знающими то, чего не знают, и которым в нашей нации несть числа, они взяли на себя смелость сказать Абисогому-аге, что улица Цветов им хорошо знакома.