Выйти замуж за трёх мушкетёров - страница 3

  - Крепись. Алёшку убили. В тамбуре началась драка. Полез разнимать...

  А дальше вместо лиц чёрные пятна. И полная тишина. Похороны она не помнила, через месяц поняла, что беременна, и это возвратило её к реальности.

  ...Слух вернулся во время родов: услышала детский плач Алёшки-второго. Набираться оптимизма надо было для сына. Как только закончился академический отпуск, молодая мама ринулась в учёбу, как в атаку. После вуза защитилась и немного погодя получила должность заведующей детской поликлиникой.

  Перед сном сынишка приходил к ней на широкий диван "беседы беседовать". В такие минуты она была счастлива. Ей казалось, что изящный и грациозный Арамис, её любимый мушкетёр, сидит рядом. На столе под стеклом лежала одна из его многочисленных записок без подписи для большей таинственности: "Разрезая воздух, я мчусь

  к тебе через время и пространство как стрела, пущенная из крепкого лука. Что может остановить стрелу на пути к цели? Только сама цель. Я боюсь убить тебя своей любовью".

  Телефон в кабинете главврача звонил постоянно, но всё по делу. И однажды:

   Ирина! Собираемся в кафе отметить десятилетие выпуска. Придёшь? - услышала она голос бывшего комсорга.

  Хороший юбилей - десять лет. Все ещё молоды, азартны, при простительном желании похвастаться успехами. Ирине обрадовались, но она чувствовала себя немного чужой. Количество тостов увеличивалось, и тут открылись двери и вошёл бравый капитан в парадной форме с необъятным букетом белых хризантем. Сияли погоны, пуговицы, сиял и сам капитан. Это же Кирилл Полевой! Остановился, быстро оглядел столики. Ира сидела за небольшой колонной, он её не заметил. Стал раздавать женщинам цветы, говоря на ходу:

  - Докладываю. Приехал поступать в академию, жена осталась в гарнизоне, детей нет. А Волошина не пришла?

  - Пришла, пришла! - закричали, как на стадионе.

  Кирилл подошёл и сел напротив.

  - Привет! Я всё про тебя знаю.

  Смотрел на неё во все глаза и лучезарно улыбался.

  У Иры вдруг внутри ослабла какая-то пружина, и она почувствовала, что перед ней близкий и родной человек.

  - Ты почему так коротко подстригся? Уши ещё больше торчат.

  - Обаяние не спрячешь, сама говорила.

  - Когда говорила? Не помню.

  - Зато я всё помню. А ты всё такая же девочка из беседки. Предлагаю удрать под звуки нестареющего вальса.

  Вслед им не прозвучало ни одной реплики. Свой народ, с понятием. По улице шли медленно.

  - Можно зайти к вам? Разреши увидеть сына.

  - Конечно.

  Мальчик застыл, увидев на пороге настоящего офицера.

  - Тысяча чертей! Вылитый Арамис.

  Алёшка вначале дичился, а потом не слезал с колен гостя. Тот лукаво поглядывал на Иру, мол, кто против меня устоит? Пошла его провожать, но Кир усадил на скамейку

  у детской площадки.

  - Подожди. Не нужно объяснять, что значит для меня наша встреча. Выйдешь за меня?

  - Ого! Слышу шпаги звон. Быстрота и натиск. Сударь, а вы разве не женаты?

  - Мы разошлись. И больше об этом ни слова. Я не смогу дальше жить без тебя и Алёшки.

  Так начался новый период в жизни Ирины. Он продлился около тридцати лет. Активный и деловой Кир был повсюду, поссориться с ним оказалось невозможно - умел мгновенно рассмешить, да и поводов не было. Увлёк Алёшку шахматами, парусным спортом. Академию Кирилл окончил с отличием и остался в ней преподавать. Дослужился до генерала. Они создали уютный гостеприимный дом, ходили на все премьеры, растили Алёшку, заботились о близких. Когда взрослый сын оказался с семьёй в Канаде, Ирина навещала их и расстраивалась, что внуки не говорят по-русски. Дошли как-то слухи о Викторе Брусникине: дипломат, ездит из страны в страну. И вдруг никогда не жаловавшийся на здоровье Кирилл внезапно умер прямо за письменным столом. Инсульт. В последний путь его провожала вся академия. Ирина осталась одна, сын приехал и уехал.

  Спасали книги и работа. Как-то пригласили на нашумевший спектакль, но ей было не по себе: показалось, что

  с одной стороны сидит Шуша, с другой - Кир. Прощай, театр.

  Но колесо Фортуны крутанулось ещё раз. Зазвонил телефон.