Взлет и падение «Советского писателя» - страница 44

— К папе в поселке по-разному относятся.

Дмитрий Борисович вступил в партию в 1940 году. Вступил не для проформы, а полностью принял коммунистические взгляды. С тех пор при всем своем разуме, знаниях и врожденной интеллигентности он находился как бы под коммунистическим гипнозом. Между тем, поводов в них разочароваться у него было больше, чем достаточно. В 1946 году посадили старшую сестру Ларисы Павловны. Она окончила Академию имени М. В. Фрунзе, готовящую высшие офицерские кадры, воевала в Испании и в Великую Отечественную войну и отказалась подписать бумаги на своего командира, арестованного по обвинению в шпионаже. Вышла она только после смерти вождя уже больной и пожилой женщиной. Брат Ларисы Павловны тоже был офицером, служил в аэродромном обслуживании. Он повесился в больнице, когда пришли его арестовывать. Трудно его за это осуждать: сестру арестовали, за вами идут, вы больны и беспомощны… Мужа сестры Дмитрия Борисовича тоже арестовали. Кабалевский приложил максимум усилий, чтобы их развели после ареста: у сестры было двое маленьких детей.

Кабалевский отлично знал Мирона Семеновича Вовси, с ареста которого началось печально известное «дело врачей». По воспоминаниям сына композитора Юрия, когда тот заявил отцу: «Папа, этого же не может быть! Ты же знаешь Мирона Семеновича!» «Но ведь «Правда» написала», — был ответ… При этом Дмитрий Борисович достал из ящика стола фотографию Вовси и разорвал ее.

Лариса Павловна много лет спустя рассказала Маше, что лифтерша в подъезде их московского дома как-то шепотом ей сказала:

— О вас спрашивали.

Уточнять кто спрашивал и зачем необходимости не было. Мужу она ничего не сказала, а тут и Сталин умер. Дмитрий Борисович очень переживал, плакал, рвался пойти на похороны.

Кабалевский расстраивался, что его дети и племянники не были членами КПСС, постоянно с ними дискутировал на эту тему.

Дмитрий Борисович любил спорт, хотя и был лишен спортивного честолюбия. Помимо лыж, он играл в теннис и в шахматы. В начале 1950-х на отдыхе в Кисловодске он вместе с сыном Юрой принял участие в сеансе одновременной игры, который давал гроссмейстер Александр Котов. Тогда они еще знакомы не были. Дмитрий Борисович проиграл свою партию, а Юра выиграл. Котов поздравил Юру с победой, познакомился с Дмитрием Борисовичем. Потом они с удивлением встретились в Красной Пахре уже в качестве соседей. Когда при открытии Центрального шахматного клуба на Гоголевском бульваре Котов давал сеанс одновременной игры, одним из его соперников был и Дмитрий Кабалевский. Нетрудно догадаться, что партия по-соседски завершилась вничью.

Помимо покорения музыкальных высот, Дмитрий Борисович проявил себя отличным педагогом. Он создал свою школу композиции. Его учениками были композиторы Михаил Зив, Александр Пирумов, Георгий Струве — народный артист РСФСР, создатель первой в СССР студии хорового пения «Пионерия», Мирослав Скорик — Герой Украины, и многие другие.

Кабалевский заложил основы преподавания музыки в общеобразовательной школе. Помня свой печальный старт на музыкальном поприще, он проповедовал исключение принуждения при обучении музыке. Он считал, что дети активные творцы в самых разных сферах, особенно в искусстве. То, что не у всех эти способности развиваются, виноваты взрослые — родители и преподаватели, обучающие детей по примитивному принципу: «это — можно, а это — нельзя; так — правильно, а так — неправильно». Он считал, что целью музыкальных занятий в школе должно быть «овладение музыкальной культурой». Его девизом в преподавании было: «обучение музыке — средство, воспитание музыкой — цель». Дмитрий Борисович написал более десятка книг о музыке и педагогике, сотни статей в различных газетах и журналах. Он оставил блестящее рассуждение о гениальной музыке и однодневках, которое особенно актуально в нынешнее время: «Почему гениальное бесконечно живет? Почему модное быстро исчезает? Чем больше их исполняют, тем скорее доходят «до дна», и они надоедают. Повторные слушания нужны тогда, когда дно глубоко и с каждым разом становится глубже наше восприятие. Чем гениальнее музыка, тем глубже дно (практически неисчерпаемо) — поэтому вечно; чем беднее музыка — тем скорее приедается и исчезает (однодневки). Океан и лужи. Боятся океана, а в лужах плещутся охотно — безопасно и весело…»