Я не умру - страница 6

Если в детстве и юношестве я не замечал в нем минусов, то сейчас прекрасно вижу их. Тиберий слишком поспешен в принятии решений, слишком упрям. Этим позже я и воспользуюсь.

— Ты не устал? — спросил я.

— В каком смысле? — Тиберий нахмурился.

— Да не беспокойся: я не собираюсь отправлять тебя на покой, — засмеялся я. — Я задумался над тем, сколько тебе хакима и поражаюсь бодрости твоего духа. Ты все так же неутомим и энергичен, учитель. Хотел бы и я в столь позднем возрасте быть похожим…

— Ну, не так уж я и стар! — перебил Тиберий. — Взгляни на старейшину Димира!

В королевской комнате зазвенел радостный смех. Порой у меня такое чувство, что Тиберий разговаривает со мной, как со своими палангаями. Услышали бы только старейшины, как тыкает мне королевский прокуратор, то у них бы сердца остановились от волнения. Вот бы была умора!

— И все же я беспокоюсь за тебя, — серьезно сказал Тиберий. — Мы должны казнить тех, кто поклоняется единому богу! Они клятвоотступники.

— Тогда придется перерезать половину Юменты, — возразил я.

— Их не так много, как ты думаешь. Мои шпионы говорят о том, что вера в единого бога не популярна среди обычных жителей. В основном витамы и астульские стражники…

— Вот поэтому я и хочу завтра организовать совет старейшин, — перебил я. Заметил, как нахмурился Тиберий. — Сейчас не стоит забивать голову пустыми домыслами. Если кто-то из знатных прокураторов сеет смуту, то он будет казнен без промедления. Я никого не пощажу.

— Вот слова мудреца! — воскликнул Тиберий.

Раздался стук в дверь.

— Вот и мастер по мечам, — сказал я и улыбнулся, давая понять учителю, что разговор окончен.

Мастер яростно рубился мечом, крутился как юла и отбивал любые мои выпады. Я лишь удивлялся, как ему удается загонять меня в угол, когда он даже не атаковал. За сегодняшний анимам я уже ощутил сильнейший удар эфесом меча по голове — в ушах до сих пор звенело. И хоть мастер был старше меня на десять хакима, однако проигрывал бой не он. Я уже задыхался от тесноты и усталости, сражаясь инстинктивно, словно загнанный зверь.

Бой как всегда проходил в королевских покоях. Места здесь достаточно для того, чтобы сражаться и с десятью воинами. Многим дворцовым министрам не нравится, что я превратил жилое помещение в тренировочный зал. Да и пусть катятся в задницы дагулам! Мне нравится засыпать, чувствуя въевшийся в стены запах пота. Нравится вести аскетичный образ жизни. Мне хватит и одной простой кровати! Единственную слабость, которую я себе позволил — это иметь большой длинный стол из кости филя.

Когда-то в этих покоях было такое богатое убранство, что впервые входивший в помещение министр терял дар речи! Стены украшала золотая лепнина; добрую половину покоев занимала сделанная из человеческих костей кровать; в гигантских шкафах блестела в свете жар-камней серебряная посуда; на подоконниках старейшины выращивали рогерсы (правда из-за сквозняков и из-за недостатка тепла цветы умирали за десять-двадцать потестатемов)…

Я пропустил удар, и мастер врезал мне круглым щитом в грудь. Дыхание перехватило, а в глазах забрезжили звезды. Хватая ртом воздух, я повалился на пол.

— Вы сегодня невнимательны, Ваше Святейшество, — сказал мастер. В его злом голосе была суровая ласка.

— Голова… голова забита политическими делами, Гуфран.

Мастер помог подняться. Нахмурившись, он посмотрел мне в глаза:

— Я могу чем-то помочь?

Я замотал головой.

— Нет.

— Если надо кого-нибудь убить, просто скажите.

На мгновение в комнате повисла тишина. А затем я и Гуфран рассмеялись.

— Хватит разговоров! — заявил я и встал в стойку. — Продолжим.

Мастер молча кивнул, отошел в другой конец покоев и… бросил в меня щит. Среагировав молниеносно, я увернулся от деревянного диска. В настоящем бою края горгонионов затачивают, превращая безобидный металлический кругляшок в опасное орудие. Хотя редко кто из воинов Венерандума умирает от брошенного щита. Все-таки на солдатах два доспеха — кольчужный и пластинчатый.

Мастер пошел в атаку. Удары сыпались градом. За несколько перкутов мои мечи стали такими тяжелыми, что каждый взмах ими казался чудом. Однако я не стал ждать, когда упаду без сил. Я ударил ногой в щиколотку Гуфрану.