Я слышу все… Почта Ильи Эренбурга 1916 — 1967 - страница 58

Большое спасибо

С приветом

Впервые. Подлинник — ФЭ. Ед.хр.1223. Л.1. Соломон Константинович Апт (р. 1921) — переводчик и литературовед; в 1947 г. закончил филологический факультет МГУ; 4 июня 1958 г. Апт писал ИЭ: «Лет пятнадцать назад я докучал Вам своими сонетами. Мне и сейчас приятно вспомнить Ваше письмо, являвшееся доброжелательным ответом на эту докуку. Вся Ваша деятельность всегда внушала мне признательность и уважение… Я стал переводчиком стихов и прозы. Сейчас перевожу „Доктора Фаустуса“ Томаса Манна, а переводил уже Аристофана, Катулла, Генриха Манна, Брехта, Фейхтвангера и других…» (Л.2).

Действующая армия, 21/XI <1944>

Дорогой Илья Григорьевич, спасибо за книгу[308]. Я прочел ее снова, всю вместе — и захотелось писать Вам после каждой книги, соответствовавшей моему поколению. Но я знаю, что вам сейчас ни к чему слова, и просто говорю Вам — спасибо. После книг о Сафонове[309], о других, я писал Вам тоже, но потом клал себе в ящик письма, как дневник. Мне кажется, что в тех книгах Вы писали о нас, а теперь написали для нас. Вы гораздо старше, чем хотели бы и Вы и я, но это и есть Ваша молодость. «Падение Парижа» вызывает лишь одну параллель — мы никогда не будем Францией, хотя нам пришлось перенести очень много горя. Если бы я просто продиктовал стенографистке прошлый свой год подробно, получилась бы книга. Но сейчас я сражаюсь за счастливый конец, когда добьюсь его, тогда напишу.

Маленький несчастный Крикун[310] был у Вас, говорит, что рассказывал обо мне. Не знаю, что он рассказывал, но самого главного он не знает — я пишу стихи все время, кажется наконец оправился от прошлогоднего удара[311]. Мне кажется, что я — певец, долгое время ходивший охрипшим. Теперь голос ко мне вернулся. Когда приеду в Москву, замучаю Вас стихами.

Крепко жму Вашу руку

Впервые. Подлинник — ФЭ. Ед.хр.1522. Л.4.

Стокгольм, 25 ноября 1944

Дорогой товарищ Эренбург, самое теплое спасибо Вам за Вашу память обо мне и за книжечку «Война», которая дает возможность еще раз перечитать Ваши интересные мысли и картины о пережитых годах Отечественной войны. Очень хотела бы Вас повидать. Найду Вас, как только прямые самолеты начнут регулярно летать из Стокгольма в Москву. Все Ваши книги с большим интересом читаются в Швеции, и Ваше имя близко всем северным народам. Самый теплый Вам привет и пожелания успехов в работе.

Впервые — Всемирное слово. 2002. №15. С.31. Подлинник — ФЭ. Ед.хр.1698. Л.2.

Мехико <в Москву>; 28/ХI<19>44

Дорогой Илья Григорьевич.

Рад возможности представить Вам нашего искреннего друга и, бесспорно, самого выдающегося прогрессивного лидера Мексики Нарциссо Бассольса[312]. Не сомневаюсь, что беседы с ним на латино-американские, испанские, европейские и прочие темы доставят Вам то же истинное удовольствие, какое они означали для меня за год с лишним пребывания на очаровательной родине Вашего Хулио Хуренито. Излишне говорить, что г.Бассольс, как и все передовые люди Мексики и полушария, является Вашим восторженным поклонником и я знаю, что Вы очень легко найдете с ним общий язык.

Г.Бассольс расскажет Вам о моей здешней работе, не легкой, но небезуспешной. От себя добавлю, что пережитое мною горе меня основательно подкосила, P.M.[313] — инвалид, и состояние наше намного хуже, чем в тот день, когда я с Вами прощался. Как всегда, Вы были умницей и дали мне некоторые правильные советы, которых я — увы — не послушался.

Недавно узнал, что, не спросив меня, нью-йоркское представительство «Литературного Агентства» продало здешнему изд<ательст>ву «Либро Либре» права на издание «Падения Парижа» на испанском языке для всей Лат. Америки. Это — непростительная глупость. Литературное качество перевода и оформление будут в порядке, но это — возьмите себя в руки! — изд-во здешних «антифашистских» фрицев (Людвиг Рейн, Э.Э.Киш и пр.), которые ведут себя отвратительно, считают чтение Ваших статей криминалом и издают Вашу книгу в порядке лицемернейшего камуфляжа. Это препротивная банда, к которой из пишущих на немецком языке писателей не принадлежит лишь Ваш и наш добрый друг Анна Зегерс. За солидарность с Вашей линией по отношению к фрицам и их будущему она предана остракизму со стороны Реннов и других «антифашистов». Невероятно досадно, что именно эти люди издадут Вашу книгу, но сделано это было за моей спиной, т. к. Ренны знали, что, узнав, я сорву это дело вовремя. А теперь уже поздно.