Яблочные дни. Часть II. Мыши и тени - страница 8

стр.

— Ты бы засыпала. — Берни снял висевшие у изголовья ножны со шпагой, положил поверх покрывала между собой и Альдой, затем плюхнулся рядом. Кровать визгливо скрипнула. — Спозаранку ведь растолкаю.

— Дурак ты, Берни, — прошептала Альда и перевернулась со спины на бок, затылком к мужу.

Оссори пожал плечами. Приподнялся и пальцами загасил фитили у горевших в изголовье свеч. Спальня провалилась во мрак. Кровать прогрелась слабо. Склеп. Уж не здесь ли в бытность свою слизнем почивал, вздыхая по чести дома Яльте, Лауритс? Хотя что ему честь. Его, кажется, всегда волновало только одно — кузина. А что она ему говорила? Когда потонувший берег Тикты всплывёт из океанских глубин?

— Я верну своему дому славу и честь, — буркнул Берни, зарыв в шерсть покрывала замёрзшие ступни. — И он останется достойным тебя. Довольна?

— Начни возвращать сейчас, — всё так же шёпотом предложила Альда и перевернулась на другой бок. Её глаза мерцали в этой кромешной тьме. — Я хочу сына.

— А-а-а… как же горы?

— А ты не слышишь, как воет сегодня ветер?

Берни втянул ртом воздух и стиснул эфес шпаги. Его бросило в жар. Так ему было в бреду, с разверзнутой на груди раной. Альда тогда накрыла её обжигающе холодной ладонью и твёрдо сказала: «Мы».

Он убрал ножны прочь. Альда воссела, иначе не скажешь, в сугробе покрывала. Ледышка, она таяла у него на глазах, источая невероятный жар. Откинув волосы за спину, она строго посмотрела на Берни и сдёрнула с плеч сорочку. Её кожа мерцала белизной, снегом в ночи. Берни сглотнул, губы пересохли. Это видение преследовало его с того дня в Сегне, когда Альда отчаялась от мужниных подозрений, ревности, когда решилась… Тогда это был вызов. Теперь — ежевичница, многажды выпитая из дурацкой чаши с четырьмя ручками. И всё же… Рональд Бернард Оссори не настолько благороден, чтобы затыкать уши и не слышать, как ветер двигает горы.

— Рональд, я хочу…

Берни вздрогнул, из него выбило дух — Альда взяла его за руку и поднесла к своему животику, накрыла ею пупок, смешной, выпуклый. Берни наперёд знал, что зацелует его, после чего ринется выше, к широкой впадинке между грудями, оттуда к хрупким ключицам и шее, которую Альда всегда выгибала движением проказливой, любопытной девчонки. Напоследок её губы ответят ему неумелым, ежевичным поцелуем. И он овладеет ею, к той минуте совсем растаявшей в его руках, самой раскрывшейся ему навстречу…

— Оссори, не спите? Это срочно. — Стук в дверь походил на обстрел камнями.

Странное дело, но Берни мысленно поблагодарил визитёра за чувство опасности, от которого привычно защипало вдоль позвоночника, за всплеск волос на затылке, за напряжение, стрельнувшее в паху. Альда вся сжалась, схватилась за жалкий сугроб сорочки у бёдер. Берни перехватил её руку повыше запястья и поцеловал, пытаясь следовать морозному узору вен на белой коже. Вздох, Альда расслабилась, кивнула, как только он на секунду прижал палец к своим губам. Да, мы снова играем и снова в мою игру.

— Ммм? Слушаю, Раппольтейн. — Подмигнув ей, Берни стянул рубашку. Комната протопилась похуже, чем в Сегне, но этой ночью такого мерзляка, как он, согреет Альда.

— Вы можете выйти?

— Кхм. — Берни высвободился из штанов. Обняв себя за талию, Альда внимательно следила за каждым его движением. Так же во времена безголовиков она не упускала ни мгновения в подготовке к их играм. — Это было бы неудобно.

— Тогда могу я зайти?

— Ещё неудобней! — Берни не очень-то заботила сохранность пуговиц на брэ, кажется, одна даже оторвалась. — Что там у вас?

— Из Меккенхюгля вернулся наш нарочный, — посыпался камень за камнем. — Бургомистр велел указать, сколько солдат мы снимаем с гарнизона, отдельно приготовить прошение на фураж и…

— Это ждёт до утра? — Берни взял жену за талию, не давая опомниться, передумать, опустил на подушки, сам замер над ней, сбоку. В самом деле хрупкая, беззащитная, она не стискивала ног, не закрывалась, не пряталась. Она доверяла.

— Это важно, — укорил каменюка.

— Мы берём всех и всё. — Альда часто дышала, приоткрывая губы, не сводя с него блестевших глаз. Её рука неуверенно, робко погладила шрам у него под грудью, вторая погладила дорожку волос на животе.