Яичница из гангстеров - страница 19

Подали напитки, и Пил отхлебнул от своего коктейля с шампанским. Он сказал: «Вы все еще считаете, что моя просьба — как вы тогда выразились — чревата? Подозрительна?»

— Все еще считаю, но, по крайней мере, что-то начинает проясняться. Кажется, вы правы.

Он сказал, будто устанавливая объективный факт: «Я редко ошибаюсь».

Красноносый, приблизившись, тронул Пила за плечо.

— Парень требует, чтобы оплатили чек на большую сумму, босс, — сказал он хрипло. Его голос звучал так, будто он подержал его под дождем. Пил извинился и встал.

Красноносый дохнул мне в лицо: «Ну, как насчет гардении?».

Я взглянул на его лацкан. Ни гардении. Ни бугра подмышкой. Ничего.

— Ого! — сказал я. — Вы действительно принимаете вещи всерьез.

Он счастливо усмехнулся, потом повернулся и пошел вслед за Пилом вглубь помещения. Его правое бедро выпирало, словно он посидел на осином гнезде.

Я снова повернулся к Глории.

— Может быть, Пил не вернется, — сказал я.

— Наверно, нет. Я спросила его, кто этот клыкастый человек, и оказалось, он с ним знаком. Вот я и попросила его познакомить меня с этим человеком.

— Весьма польщен. Только, право же, у меня нет клыков.

— Знаю. Я веду себя вызывающе?

— Развязная девчонка!

На ней все еще было серебристое платье. Оно обтягивало ее, словно кожа. Она оперлась правым локтем на стол и опустила подбородок на руку. Она склонилась над столиком. Очень низко склонилась. «Интересно, — подумал я, — они естественные или из пластика, или еще из чего-нибудь такого? Если естественные, то застрахованы ли они?» Я подумал, следует ли мне еще пить.

— Как насчет выпить, — спросила она. Вот и ответ на мой вопрос.

Мы заказали еще, пили и смотрели друг на друга. Мы сидели так довольно долго, и она сказала: «Можете отвезти меня домой».

Мне очень не хотелось говорить этого, но я все-таки сказал.

— Не могу. От меня просто разит, а к тому времени, как вы кончите, мне уже будут чудиться летающие гуппи. Кроме того, мы оба на работе.

— Я — уже, — сказала она.

— Что уже?

— Уже. Кончила.

— А варьете? Разве вы не…

— Конечно, но все уже кончено. Каждый вечер здесь только две программы и всякий раз другие. Только самое лучшее. — Как бы извиняясь, она добавила: «Не то, чтобы я была лучше всех».

Я засмеялся:

— Вы — самое лучшее.

— Так что можете отвезти меня домой.

— У меня работа.

— Эх вы! Мужчина… Хотите, чтобы я шла пешком?

Я посмотрел на нее. Обдумал ситуацию. Посмотрел на нее еще раз.

Она сказала: «Слабо?»

Я сдался. Я допил то, что оставалось в моем стакане.

— О’кэй. Пошли, дочка.

— Хорошо, папа.

Я хищно посмотрел на нее, и мы стали пробираться к выходу. Проходя мимо гардероба, я заметил, что Максина, подбоченясь одной рукой, смотрит на меня весьма прохладным взглядом. Я подмигнул ей за спиной у Глории. Поравнявшись с ней, я тихо сказал: «Шелл посылает страстный привет».

Она вспыхнула: «Вздор!»

Снаружи стало еще прохладнее, и после гомона и смеха в «Серале» мне показалось, что вокруг тихо, как в могиле. Пока служащий ресторана выводил из-за угла мой кадиллак, Глория стояла, вцепившись в мою руку, как будто это был рулон тысячедолларовых бумажек. Я забрался за руль, и она устроилась рядом, прижимаясь ко мне все теснее.

— Послушай, детка, мне же вести машину. По крайней мере, я должен свободно двигаться.

Она захихикала.

— Это недалеко, — сказала она.

— Что недалеко?

— Мммм? — Ее дыхание щекотало мне ухо.

— Что недалеко?

— Мой дом. На Парквью-стрит. Я покажу.

Примерно через пятнадцать минут, на протяжении которых она показывала мне дорогу, дышала мне в ухо и нежно и мягко прижималась ко мне, мы свернули с бульвара Уилшир на Парквью и остановились перед крошечным домиком — не хватало только роз, чтобы он стал точь-в-точь как коттедж новобрачных. Глория сунула мне в руку ключ от входной двери.

— Входи.

— Послушай, мне же работать…

— Ох, да входи же. Все равно уже слишком поздно, какая сейчас работа! Или ты думал поехать домой и лечь спать?

— Думал и об этом.

— Ну, так перестань об этом думать. — Она лукаво улыбнулась: — Думай лучше обо мне. Поспишь утром, если захочешь. Мне нужна компания, а ты — компания.