Ярко пылая - страница 6

Было ли это извинением, или более тонким подколом, Элинор не могла понять, но она решила пропустить это.

- Я прошу прощения за мои слова, - ответила она. - Думаю, что устала от путешествия сильнее, чем думала. Можно уйти пораньше, папа?

- Ты явно переутомилась, поэтому я прощу тебя на этот раз, дочь. Мы поговорим завтра.

- Не забывай, Элинор, мы займемся твоим гардеробом после посещения Селины, -

сказала миссис Пемброк, когда Элинор собралась выйти из комнаты. - Я думаю, это не слишком тяжелая просьба, проявить интерес к своей внешности.

- Да, мама, - сказала Элинор и удалилась в свою комнату.

Огонь поднялся в ответ на ее присутствие, и она успокаивала его, как беспокойного щенка. Она знала, что он не был живым, но это развеселило ее. Девушка отказалась от мысли, что сделала это только потому, что была отчаянно одинока сейчас, когда Селина вышла замуж. Если бы только она имела талант Оратора! Она не завидовала таланту Амелии как Целительницы, имеющей такой необычный дар, но использовавшей его только для того, чтобы сделать себя красивым. Элинор привыкла к тому, чтобы быть обыкновенной. Но говорить с Селиной каждый день...

Элинор протянула руку к огню, и пламя отразило ее жест. Откуда появился этот странный талант? Ее отец не обнаружил ни одного Поджигающего в своей родословной на протяжении десятков поколений. Ее мать, бездарная, но симпатичная, не могло быть и речи о ней как источнике таланта Элинор; мистер Пемброук слишком хорошего мнения о себе, чтобы предположить, что его жена когда-либо изменяла. Во всяком случае, Элинор слишком похожа на своего отца, чтобы это было возможно, с каштановыми волосами и густыми, темными бровями, глазами цвета стали, слишком волевым подбородком, который на ее лице выглядел мужественно, добавляя Элинор упрямства. Ее наследие было тайной, и Элинор не интересовалась разгадкой.

Девушка отстранилась от пламени и разделась, неуклюже распуская шнуровку, пока не освободилась от нее. Она должна была быть запущена в общество в виде одного из линейки кораблей Военно-Морского Флота, который оснастили и снарядили для того, чтобы вступить в брак и создать десятки талантливых младенцев для ее благородного мужа, все благодаря этому неожиданному таланту. И все же она не могла сказать, если бы ей представилась такая возможность, она бы избавилась от него. Огонь был ее частью, которая все эти годы ждала пробуждения, и идея потерять это, даже спустя всего лишь четыре месяца, заставляла чувствовать себя плохо.

Простыни все еще были влажными, потому что она легла спать раньше, чем горничная принесла нагретую кастрюлю. Девушка потерла босыми ногами друг об друга, чтобы согреться, а затем направила свое сознание к огню. Ей показалось, что она находится в двух местах одновременно, ее твердое тело здесь, в слегка липкой постели, ее призрачное «я» уютно прижалось к камину. Это было странное, но утешающее чувство, и она лежала без сна, наслаждаясь своим двойным состоянием почти час, прежде чем заснуть.

Следующим утром Элинор встала рано и тихо спустилась по лестнице, чтобы забрать газеты. Ее отцу всегда удавалось организовать доставку, независимо от того, где он был. Она устроилась в мягком кресле в неприветливой гостиной, украшенной лиловым и голубовато-синим, и открыла «Таймс». Такие ужасные новости из Ноттингемшира в эти дни. Эти люди, поражающие во тьме, сжигающие и разбивающие станки от имени «Генерала Людда». И теперь парламент сообщил, что эти действия являются серьезным преступлением. Люди Наполеона обгоняли Испанию, его корабли вооружились Поджигающими, разрушающими гордый Королевский военно-морской флот. Чтение газеты, безусловно, отвлекало от проблем.

Она услышала слабый скрип входной двери, ропот голоса дворецкого, она понятия не имела, как его зовут, и затем, более ясно:

- Я прекрасно знаю, что мисс Пемброук дома, и вам не нужно беспокоиться, спрашивая.

- Селина! - Элинор бросила газету на пол и вскочила со своего места, встречаясь с сестрой на полпути вниз и чуть не сбивая ее в порыве энтузиазма. - Селина, леди Грэтингем, - рассмеялась и крепко обняла ее. - Я так рада, что ты пришла, - сказала Элинор ей на ухо. - Я так по тебе скучала.