Ювелир. Драконья Игра - страница 6

Что-то совершенно ужасное, как сейчас.

Острота восприятия мага необычайно усилилась, и внезапно он смог четко увидеть энергетику светоносного существа, увидеть целиком — и осознать. На какой-то миг вместить, вобрать в себя то, что, как утверждали драконы, было вне понимания смертных.

Аура ящера была неоднородна, она состояла словно из неких лент. Ленты сплетались в диковинные узоры, прорастая в пространстве и времени и растворялись где-то на самой границе их слияния… Впрочем, нет, не растворялись — витком спирали они словно бы замыкались в самих себя, не создавая при этом самопересечения, что было, в общем-то, невозможно в обычном трехмерном пространстве.

Возможно, в мире старейшей расы существовало гораздо больше координат реальности.

Возможно, ящеры не просто видели, но и жили одновременно в прошлом, настоящем и будущем?..

Мысленным движением лорд Эдвард провел черту ровно посередине одной из энергетических лент, быстро разрезая её алмазным скальпелем магии, но, несмотря на поистине хирургическую точность, разрез ускользал, предательски уходил куда-то вглубь плоскости. Вместо того, чтобы разделиться на две части, лента вильнула и сделалась в два раза длиннее, приобретя откуда-то еще один виток. Так вот оно что! Энергетика дракона не имела внешних и внутренних поверхностей, непрерывно переходя сама в себя. Она не имела начала и конца. Вот в чем секрет.

Продолжая разрез, маг со жгучим любопытством естествоиспытателя наблюдал за тем, что произойдет. Получилась очень интересная комбинация колец: на сей раз лента была завита в диковинный узел, вновь удлинилась, но все еще оставалась единой. Она изменилась, но при этом осталась прежней. Осталась собой. Как же с этим прикажете бороться? Дело дрянь.

Альварх обернулся, нутром почуяв рискованные манипуляции.

Поймав пристальный взгляд человека, ящер неожиданно ласково улыбнулся, как демон-искуситель свободной рукой подзывая стража.

— Достаточно игр на сегодня, дитя, — вкрадчиво проговорил он. Ах, как страшен был этот невинный тон, эти невинные чистые глаза, которых следовало бояться больше всего на свете. — Подойди ко мне. Ты проиграл. Но я добр и приглашаю тебя разделить со мною сладость моей маленькой победы. Это то, что тебе нужно, чтобы не чувствовать больше усталость, никогда… даже используя «Властелин» каждый день.

Альварх говорил правду. Заклинатель и без того знал, что кровь поможет ему вернуть форму. Уникальная субстанция, концентрат жизненной энергии, кровь восстанавливала силы быстрее и проще всего. Но каждый раз лорд Эдвард чувствовал, что, прибегнув к методу старшей расы, на время теряет человеческий облик, хмелея от убийств. А потому избегал пользоваться им, насколько возможно.

Вот уже двадцать лет, что прошли с тех роковых событий, вот уже двадцать лет без Альварха он держал под контролем первородную жажду.

Но сейчас это было невозможно.

Драконьи глаза потемнели, почернели, в этот миг как две капли воды похожие его собственные — и кто бы не утонул в этих лукавых, смеющихся глазах.

В очередной раз за вечер премьер перевел взгляд на часы.

Стрелки предательски расплывались, смешивались в одно целое и вовсе таяли, а сам циферблат, лицо часов, превратился в бесформенное светлое пятно. Те же чудеса творились и с документами: с привычной тщательностью выведенные литеры рябили и жизнерадостно переливались разными красками, причем вся эта фантасмагория продолжалась перед усталыми глазами даже после закрытия век и легкого массажа переносицы.

Верный признак того, что сейчас далеко за полночь и работу пора заканчивать, пока та сама не прикончила его. Это и без часов ясно.

…В Ледуме шел дождь.

Дождь занавесил улицы прозрачно-серой пеленой, превратив город в тихий акварельный пейзаж. Аристократ всем сердцем любил Ледум, в особенности таким: безлюдным, загадочным, чуточку нереальным. В такие минуты Кристофер верил только в этот дождь: казалось, там, за границами видимого, за высокими дверями бесконечного дождя, нет больше ничего. Ночь и струи блестящей воды творили своё волшебство, и город тек, плыл куда-то, как одинокий корабль в открытом море, расправив звездные крылья парусов. И то, что ждало его впереди, терялось в холодном мраке.