За грибным царем - страница 19

Солнце уже заметно садилось, и здесь под столетними лиственницами и лохматыми елями было совсем по-вечернему.

- Главное, я прям чувствую, как он на меня оттуда смотрит, - неожиданно сказал Минтин.

Все вгляделись в черные окна, и всем показалось что-то такое же.

- А кто это - он? - спросил Вовка.

- Да-а… - будто не слыша его, продолжал Минтин, - здесь черт живет. Это все наши старики знают. Вон прошлогодний-то пастух!.. Ногу-то он тогда из-за него сломал. Зашел туда, а там, над подвалом, пол кое-где выломан. А черт стоит в углу… Глаза горят… И манит: «Иди ко мне. Я тебе денег дам!» Тот не хочет, знает, какие деньги, а идет. Не хочет - а идет. И ка-ак навернулся в провал! Еле вылез. А нога - сломанная.

- Да брось ты! - отмахнулся от него Витек. - Он, твой пастух, пьяный был. Все говорили.

- Ну и что? Он как увидел черта - сразу протрезвел. А как упал - сразу перекрестился. А то бы он его точно загрыз.

- Зачем загрыз? - округлил глаза Егорка.

- Чтоб душу вынуть. Заче-ем…

- Ну и темнота вы у меня! - покачал головой Олег. - Там, - он указал пальцем в небо, - космонавты круглосуточно вкалывают. А тут у вас - черти!

Олег пихнул Вовку коленом в колено и губами показал слово: авторитет. А вслух сказал:

- Ну-ка, Вовка, сходи в разведку. Выведи этого черта на чистую воду.

Вовка поморщился. Ну дался ему этот авторитет!.. Конечно, какие могут быть черти! Но с другой стороны, с этими ребятами ему и так хорошо.

- Темно ведь уже. Там все равно ничего не увидишь, - нерешительно сказал он.

- Что за «темно»? Ты чего, испугался? - возмутился Олег. - Перед входом зажмуришь глаза, досчитаешь до пяти - и входи! Все увидишь!

- Не-е, я бы не пошел, - подзудил Минтин. - Вот вы не верите, а он там точно живет. Он такие места любит…

Сумерек прибавилось, и от этого слова Минтина стали как-то убедительнее.

«Пропади он пропадом, этот авторитет», - вспомнил Вовка мамину приговорку. Так славно было сидеть с теплым Егоркой рядом, видеть, как начинает светиться одуванчиком его голова, ужасаться вместе со всеми от Минтиновых россказней… И вот - на тебе! Иди в эту черную дыру… А может, и правда там кто-нибудь есть? Не черт, конечно, а что-то вроде…

Вовка встал.

- Я с тобой пойду! - закричал Егорка. У него от решимости даже конопушки посинели.

- Вдвоем и дурак сходит, - отрезал Олег. - Или ты один иди, или я один.

- Двоим он не явится, двоим чего идти, - подпел Минтин.

А Витек поглядывал на Вовку с ухмылочкой и молчал.

- Ладно, пошел я, - сказал Вовка.

Он понимал: Олег точно уж пойдет вместо него. Но тогда - хоть в другую школу уходи.

Он медленно зашагал к черному зеву. Егорка - за ним, но его окликнули: мол, сиди.

- Эй, ты креститься умеешь? - крикнул ему вслед Минтин.

- Да иди ты! - тихо сказал Вовка и остановился у входа.

Там была полная ночь. Он зажмурил глаза, досчитал до пяти - и вошел.

Его охватила холодная, как вода, тьма. Он с трудом сделал еще шаг. Казалось, что кто-то мягко упирается ему в грудь - не дает идти. Сердце стучало под самым горлом… Но тьма все же немного рассеялась. Вовка различил часть стены и дверной проем на другую половину здания. Он глянул в самый темный угол - и все! Прямо на него смотрели жуткие золотые глаза. Ноги у него приросли к полу (так во сне бывает), иначе бы он побежал. Ох и взвизгнул он, как три девчонки сразу! А потом засмеялся мелким, как дрожь, смехом и пошел на эти глаза. Он разглядел под ними знакомую сивую бороду.

Сивка вскочил, вспугнутый смехом, и встал.

- Сивка, Сивка, гад ты такой, - выговорил сквозь этот мелкий смех Вовка и попытался обнять козла за шею.

Но Сивка вывернулся, кинулся к выходу и замер там.

- Че-орт! - услышал Вовка Егоркин, кажется, голос.

Вышел на свет и тут почувствовал, как холодно было там, в здании.

Ребята обступили его. Они смеялись почти также, как он там, в темноте, смеялся. А Минтина среди них не было. Сивка же стоял поодаль и обдумывал эту картину.

- Молоток старик! Это по-нашему, - как-то даже с завистью сказал Олег. - Эй, Минтин! Иди глянь на своего черта.

- Да я в уборную тут бегал, - отвечал Минтин из-за дерева.

По улице они шли гурьбой и шумели. А за ними, как привязанный, аккуратными подхалимскими шажками семенил Сивка. Это Олег дал ему попробовать корку от пирога.