За кулисами ЦРУ. Дневник сотрудника американской разведки - страница 48

Июль 1960, Вашингтон, округ Колумбия.

Наконец учебная программа завершена. Последнюю неделю июля мы провели в Балтиморе, вбегая в универсальные магазины и выскакивая оттуда, преследуя наших инструкторов на занятиях по наружному наблюдению. Это было то же самое, что мы уже не раз делали в городах Вирджинии, но теперь мы вели круглосуточное наружное наблюдение; кроме того, мы тайно устанавливали подслушивающие приспособления в помещениях отеля, закладывали и изымали материалы из тайников, писали тайнописью свои донесения и провели несколько встреч со своими агентами в сложной агентурной обстановке. Несколько свободных вечерних часов большинство из нас проводило в «Оазисе» на Ист-Балтимор-стрит.

После коротких каникул я явился к Фергюсону, ион направил меня к сотруднику, ведающему личным составом в отделе Западного полушария. Тот, по-видимому, не ожидал моего появления и после двухчасового размышления назначил меня в направление по Венесуэле, которое, как я понял, состоит из начальника, секретаря и теперь меня. Мы являемся подразделением 3-го отделения отдела Западного полушария, которое ведет разведку против Венесуэлы, Колумбии, Эквадора, Перу и Боливии; кроме того, мы занимаемся вопросами, имеющими отношение к Малым Антильским островам — Арубе и Кюрасао, а также к Британской Гвиане и Суринаму. Первое отделение занимается Мексикой и странами Центральной Америки; 2-е — странами Карибского моря; 4-е — Бразилией и 5-е — Уругваем, Парагваем, Аргентиной и Чили. Кубинские дела сосредоточены в специальном отделении, а отделение полувоенных операций (похоже, это повторение варианта Гватемалы, но я не располагаю подробностями) заняло целое крыло в здании Куортерс-Ай. Все остальные подразделения отдела находятся в Бартон-Холле, возле дороги Огайо-Драйв и Потомака.

Отдел Западного полушария является единственным отделом оперативного управления, который не размещен в корпусах вдоль Зеркального пруда, и у меня все больше и больше складывается впечатление, что на этот отдел все другие смотрят свысока. По-видимому, выделение этого отдела из остальной части оперативного управления породило понятие о нем, как о некоем удельном княжестве полковника Кинга, который возглавляет отдел Западного полушария уже на протяжении нескольких лет. Другой причиной пренебрежительного отношения к этому отделу (я слышал об этом от своих коллег по курсам, которые назначены в другие отделы), очевидно, является то, что большинство руководящих сотрудников отдела — начальники отделений и резиденты на периферии — представляют собой братию из бывших сотрудников ФБР, пришедших в ЦРУ в 1947 году, когда функции разведки в Латинской Америке были переданы ФБР Центральному разведывательному управлению.

Я бы не сказал, что я без ума от порученного мне участка работы. Я получил в наследство стол, заваленный донесениями и каблограммами, по которым никто не принимал никаких мер. Разобраться во всем этом теперь просто невозможно: я без конца надоедаю другим, чтобы выяснить, что означают все эти служебные символы на документах, кто и по каким из этих бумаг должен принимать меры и что более важно, а что менее важно. Основная часть рабочего времени уходит на выяснение имен и исходных данных донесений.

Мне приходится читать донесения и исправлять их как редактору, а затем я должен направлять их для размножения и рассылки всем службам ЦРУ и тем правительственным ведомствам, которых они касаются. Из-за этой чисто канцелярской работы у меня практически не остается времени на более детальное знакомство с содержанием документов. Мне нужно начать изучать дома Венесуэлу, с тем чтобы донесения по этой стране имели для меня какой-то смысл; то же самое необходимо сделать и в отношении всей Латинской Америки. Все, что я знаю сейчас, — это то, что они презирают США, но любят доллары; мое практическое освоение этого района мира пока что состояло лишь из кратковременных развлекательных поездок в Гавану и через мексиканскую границу, а это не то, что мне следует знать в будущем как сотруднику резидентуры.