За огнями маяков - страница 23

— Проходи, проходи!

— Здравствуйте! — обратился к стоящей у шестка русской печи женщине в коротком фартуке. И вспомнил, как его мама, встречаясь в Пасху с соседями, говорила: «Христос воскресе!» Эти самые слова он и произнес, не шибко, правда, уверенно и внятно.

— Воистину воскресе! — ответила женщина. — Проходите, милости просим.

— Меня зовут Олег, — представился он.

— Очень приятно. А я — Ленина мама, Наталья Федоровна. Она про вас рассказывала. Да вы в горницу проходите. А Сашеньку вы во дворе не встретили? У, стригунок, опять умотал куда-то.

— Сашенька — это твой братишка? — поинтересовался Олег, оглядевшись в светлой комнате с круглым столом посередине, накрытым белой скатертью.

— Да, братишка. Парень хоть куда, пять лет исполнилось, а с мальчишками водится: к ним шляется, к себе приводит.

— Джульбарс-то пускает?

— Он у нас хороший, детей не трогает. Садись вот сюда, Олег. Можешь посмотреть книжки. — Указала на шкаф. — А я пока чай поставлю.

— А я тебе принес шоколадку. — Извлек он ее из внутреннего кармана кителя.

— Вот это да! Ну, половинку, значит, Сане с мамой, а другую нам с тобой.

— Я-то при чем?

— Ну, ты же мне подарил? Подарил. Вот я и распоряжаюсь, как хочу. Ну, посиди пока, я скоро управлюсь.

Из горницы вела еще одна дверь в спальню. В открытые кухонные двери было видно, как она ставила и заливала, и растапливала сверкающий никелированный самовар. На стене висели фотокарточки родных и знакомых. Была одна, где Леночка, еще маленькая, сидела между матерью и, должно быть, отцом — офицером в погонах капитана. На другой фотографии, рядом, они были уже вчетвером, с Саней на руках у отца, теперь уже в гражданском костюме. Со счастливой улыбкой, то ли с легкой усмешкой.

Лена вошла зарумянившаяся, с упавшей на лицо прядкой волос. Олег на нее засмотрелся. Она заметила его взгляд, улыбнулась.

— Ну, вот, мама пошла искать Саню, — Леночка доложила ни с того ни с сего. И прибавила: — Скоро чай будем пить.

Он будто ожидал этих слов: встал, отодвинул стул и, точно еще не зная, зачем, направился к ней. Начал медленно обходить стол.

— Христос воскрес! — произнес заветное слово.

— Воистину воскрес, — отозвалась она, как паролем.

Она, кажется, угадала — ну, конечно же, угадала! — его намерение: пошла, тоже медленно, тоже вокруг стола, но не к нему, а в другую сторону — уходя от него. Глаза при этом следили за его движениями и искрились, смеялись. Похоже, ему предлагали игру, и ему ее надлежало выиграть. И он пустился вокруг стола, за ней. Она вскрикнула, побежала, громко заходясь смехом… Расстояние меж ними нисколько не сокращалось. Он еще добавил скорости, прибавила и она. Вдруг он переменил направление! Пошел навстречу! Леночка вскрикнула, остановилась, уперлась руками ему в плечи. Он обхватил ее, преодолевая сопротивление рук, притянул к себе.

Ну, ничего. Поцеловались. И игра, и веселье разом закончились. Губы ее навели на иную волну: что-то новое, неведомое шелохнулось в нем и его потянуло к ней.

— Ну, все, — она выскользнула из рук. — Похристосовались и довольно. — Он не смел перечить: повиновался ее воле.

Когда загремело в сенях и пришли Саня с мамой, Лена и Олег, сидя у круглого стола, мирно беседовали о ее школьных делах, друзьях и подругах. Олег пошел на кухню, поздороваться с ее младшим братом.

— Здорово, Саня!

— Здорово! — Белоголовый Саня подал руку и с любопытством осмотрел Олега. Его китель с хромированными пуговицами, с золотистой эмблемой «УЖТ». И, впрочем, со спортивным значком.

— Меня зовут Олег, а тебя?

— Саней. А ты военный, да? Как мой папа, да? Только у тебя погонов нету.

— Я железнодорожник. Еще учусь, погоны мне пока не положены. А где служит твой папа?

— В отделении. И в спортзале. Я ходил к нему, был у него. Там прыгают, бегают… по бревну. И по канату лазят, и на турнике упражняются, и играют в мячик, в этот… в волейбол.

Олег помог мальчику раздеться, сели на лавку, у окна. Разговаривали и, похоже, не в шутку заинтересовались друг другом. И Лена, и ее мама с любопытством на них посматривали. Саня потрогал его значок:

— Это что? Это какой?