Забыть Веронику - страница 49

О той встрече в Италии мне рассказал сначала Андрей, и мне было лестно слышать в его голосе нотки восхищения. Моя жена была привлекательной дамой, на нее мужики часто заглядывались. А уж если она произвела впечатление на Бурковского, за которым из самой Москвы тащилась репутация донжуана и обольстителя, значит, она действительно заслуживала самой высокой оценки.

Сама же Рита никак не характеризовала Андрея и вообще не очень охотно рассказывала мне об их мимолетном знакомстве. Вполне возможно, что она про их случайную встречу в Италии вообще успела позабыть.

— У кого экзамен принимали, Евгений Вениаминович? — поздоровавшись со мной за руку, спросил Бурковский.

— У журналистов. Второй курс.

— И как?

— Один не явился, трое мимо кассы.

— Трое? А сколько человек в группе?

— Двадцать восемь.

— Тогда трое не сдавших — это много. Я бы на вашем месте помягче относился к студентам, для которых история культуры не является профильным предметом.

«Ты бы на моем месте вообще ничего не делал, не нужна тебе никакая наука», — с легким раздражением подумал я. Вслух же сказал:

— Если бы я их ответы оценивал так, как того требует профессиональный долг, там бы полгруппы остались за бортом. Ну, сами посудите: я только что поставил четверку студентке, которая считает, что кватроченто — это фамилия итальянского художника. Вы можете представить себе уровень тех, кто получил «удовлетворительно»?

Признаться, я эту историю рассказал без всякой задней мысли, чуть ли не в качестве анекдота. Но, заметив недоуменное выражение, промелькнувшее на лице Бурковского, и услышав его неискренний, натянутый смех, сделал неутешительный вывод: он не оценил «шутку юмора». Заведующий кафедрой истории искусств тоже не разбирается в периодизации итальянского Возрождения. Очень грустно.

Простившись с Бурковским, я спустился на первый этаж и вышел на улицу. Посмотрел на часы. (Подарок Маргариты, кстати. Мы с ней сходились во мнении, что хорошие часы являются непременным атрибутом интеллигентного мужчины даже в век мобильных телефонов и прочих гаджетов. ) Начало второго. Человек, с которым я планировал сегодня встретиться, не назначал мне конкретное время, он просто высказал пожелание, что прийти лучше во второй половине дня. До учреждения, в котором он трудится, от нашей Академии совсем недалеко, минут за двадцать можно дойти пешком. А вот до моего дома довольно далеко, восемь автобусных остановок. Значит, домой ехать нет смысла, можно пообедать в кафе.

***

Я неспешным шагом следовал по направлению к «Лукоморью», славному ресторанчику, в котором мы в прошлом году провожали на пенсию нашего прежнего заведующего кафедрой. Заведение мне приглянулось, и с тех пор я там изредка обедал, в те дни, когда у меня было много учебных занятий. Дороговато, конечно, но с тех пор, как Рита стала зарабатывать настоящие деньги, мы перестали экономить на мелочах. А вот сейчас Риты нет, и мне придется рассчитывать только на собственную зарплату…

Я не оглядывался назад, но все же чувствовал Его присутствие где-то поблизости. Наверняка или за мной идет, или с противоположной стороны улицы наблюдает. Интересно, понял ли Он два дня назад, что я его заприметил? Наверное, нет. Если бы понял, то либо перестал бы следить, либо постарался бы хотя бы изменить внешность. А Он ни того ни другого не сделал, и вчера я Его снова «срисовал», как говорят детективные герои. Только я понять не мог, кто это такой и зачем он за мной ходит. Ну вот кому понадобилось следить за самым обыкновенным доцентом-искусствоведом?

Подходя к «Лукоморью», я вдруг сообразил, что есть подходящая возможность увидеть моего преследователя, не оборачиваясь и не оглядываясь по сторонам. Очень хорошо, что рестораторы позаботились о внешнем виде своего заведения. Такие шикарные двери сделали, широкие, с зеркальными панелями… Нужно просто перед этими роскошными дверями задержаться на пару секунд и внимательно осмотреться. Так я и сделал и сразу увидел Его. То же самое лицо, та же фигура. Только вчера и позавчера на Нем была футболка, а сейчас легкая куртка-ветровка.