Зачет по выживаемости - страница 58

К этому возрасту Валик уже трижды успел побывать в бегах. Нет, у него были заботливые, любящие его родители — очень милые люди. Мать совсем извелась, потому что никак не могла найти никаких точек соприкосновения с сыном. Все, что она ни делала, казалось, обращалось во вред. День рождения с пикником, который родители устроили ему в шесть лет вместе с друзьями, закончился тем, что в течение суток в округе было поднято по тревоге десять или двенадцать поисковых партий, которые с ног сбились, разыскивая Валика и пятерых малолетних шкетов, которых он увел за собой. Вся эта возня, буча, поднятая вокруг него взрослыми дядями и тетями, казалось, не просто веселила Валика, но приводила в восторг. Нашли его через день, грязного, оборванного, вымазанного глиной и песком с ног до головы. Да, наверное, и не нашли бы так быстро, если бы его малолетние подельщики, что добровольно сдались один за другим, совершенно обескураженные и деморализованные той жуткой стороной, которой начала оборачиваться такая неожиданная и веселая вначале затея. Среди этих пятерых была и одна девочка, она оставалась с Валиком почти до самого конца и сдалась предпоследней. Именно она рассказала, где его искать. Валика, чумазого и ободранного, но несломленного выпавшими на его долю злоключениями, вытащили из норы, где он намеревался просидеть, пока поиски не переместятся в другой район, и доставили к родителям, которые уже потихоньку начали сходить с ума. Но это еще не конец истории. Через несколько дней Валик отыскал ту девчонку, что выдала его, и хотя она клялась, что Валика все равно рано или поздно нашли бы поисковые собаки, жестоко избил. В шесть лет. Для Валика не имело значения, кто перед ним: мальчик ли, девочка — подобные проблемы не волновали его. Или ты друг, и тогда я делюсь с тобой, всем тем, что у меня есть, или извини…

Валика несколько раз консультировали у врачей-психологов, в том числе у знаменитого Миндаль-Резовского, к которому его родители специально возили в Киев. От этих консультаций у Валика остались самые неприятные воспоминания.

Второй раз он в одиночку уплыл на лодке вниз по течению Днепра (ну их, этих слабых духом соратников), надеясь через проливы Босфор и Дарданеллы в самое ближайшее время достичь теплых лазурных вод Средиземного моря, откуда открывались совершенно уже ослепительные перспективы: остров Итака, Геркулесовы столбы, Канарские острова и острова Зеленого Мыса. Его задержал через двое суток речной патруль, около острова Воронов между Днепропетровском и Запорожьем, хотя, по самым скромным подсчетам Валика, к этому времени он уже должен был бы достичь гостеприимных берегов Турции.

Не повезло, решил он про себя, и третий раз решил бежать, воспользовавшись услугами транспортной авиации. Эта попытка закончилась совершенно сокрушительным провалом: его задержали в аэропорту, еще до того, как он успел проникнуть на борт трансконтинентального грузовика. Об этой попытке Валик не любил вспоминать. Долгое время он был уверен, что провалился из-за собственной бездарности. Гораздо позже он узнал истину — в подошву его сандалий был предусмотрительно вмонтирован крохотный радиомаячок. Это могло бы послужить еще одной причиной отчуждения между ним и родителями, если бы к тому времени Валик уже не решил, кем станет. Он определил свою судьбу на долгие годы, и теперь все остальное уже не имело значения.

Воистину, ночью к нам в голову приходят мысли совершенно отличные от тех, которые посещают нас днем. Валик помнит эту ночь так, словно она была вчера. Он вдруг понял, что ему надо делать, и от этого проснулся. Это было великолепно, чудесно. Сон улетел с глаз долой. Ему захотелось вскочить и закричать во всю глотку — было что-то около двух часов ночи, — но в последний момент он сдержался. Валик все-таки вскочил с постели и, потрясая кулаками, испустил беззвучный крик. Сейчас, оглядываясь назад, даже не совсем понятно, что вызвало такой бурный восторг: внезапность ли озарившей его мысли или же… Я все же склоняюсь ко второму варианту, к этому самому «или». Мне кажется, что в ту счастливую для себя минуту Валик не просто понял, что ему надо делать, он