Закон сильного - страница 62

Я бы тоже не отказался сейчас от чего-нибудь холодненького, но по правде говоря, мне мучительно не хотелось пользоваться деньгами, полученными на расходы от Кирии. Не мог я и освежиться, подобно некоторым, в пруду или фонтане: тело разом выдало бы мою чуждость компании обросших дурным мясом здоровяков в зеленых мантиях. Я был уверен, что в честной борьбе заломаю по крайней мере половину из этих гладеньких, лоснящихся увальней, от которых не отрывали заинтересованных взглядов присутствующие здесь юные чародейки. Впрочем, я не слишком завидовал. Устав Академии обязывал студентов ходить в одинаковых зеленых мантиях вне зависимости от пола, и девушки выглядели в этом одеянии бесформенными, как крестьянские бабы на рынке. Вокруг нескольких старших студентов (видимо, самых одаренных), коконами реяли плетенки охлаждающих заклинаний. На счастливчиков недобро зыркали их менее умелые товарищи: охлаждая воздух внутри, плетенка выдавала наружу очередную волну жара.

Наплевав на устав, одна студентка сбросила мантию, под которой оказалась лишь кружевная, низко вырезанная рубашечка без рукавов и весьма легкомысленные панталоны. Вдохновленные примером подруги, несколько менее смелых чародеек решились повторить ее действия. Теперь я понимал тех, кто писал устав. Появление таких цып в нарядах откровеннее зеленого мешка сорвало бы весь процесс учебы. Фигурки у девочек были что надо. Я даже не знал, какая мне нравилась больше — в каждой было что-то свое, особенное. Заметив мой заинтересованный взгляд, одна из чародеек, маленькая златовласая блондиночка заулыбалась в ответ. Я тихо выругался про себя. Нашел, чем заняться, кобелина озабоченный, на девок из Академии пялиться! Хотя ответное внимание говорило о том, что ошибок, способных меня выдать, я пока что не совершил.

Да, совсем забыл рассказать о причинах этого странного оживления. Вот уже второй день все новые и новые добровольцы пробовали на прочность особняк Дайне. Ведь первая красавица Академии, недоступная и холодная Тианара Астеш обещала подарить ночь любви тому, кто принесет ей эльнейский ирис из оранжереи архимагистра.

На первые попытки проникновения за ограду охрана реагировала четко и незамедлительно. Но уже к полудню измученные стражники едва выползали на очередную тревогу, лениво и неохотно. Их лени способствовало и то, что хозяин укатил отдыхать на гостеприимные пляжи Золотого побережья, лишь только окончился в Академии последний экзамен.

За время, проведенное в парке, я научился воспринимать спокойно обилие народа в зеленых мантиях, а заодно нахватался всевозможных словечек, вроде тех же "охранок", бытовавших в магической среде, и уже сам не замечал, как начал заменять ими громоздкие длинные сочетания. На присутствие непонятного парня без мантии никто не обращал внимания. Непричастных к Академии людей здесь хватало: торгующие едой лоточники, шустро перекочевавшие с рынка Нижнего города навстречу верному заработку, зеваки, явившиеся поглазеть на бесплатное зрелище, и наконец, молодые маги, не прошедшие отбора в Академии вследствие малого возраста или недостатка знаний. Хоть обучение в ней и было обязательно для всех уроженцев княжества, имеющих магический дар, поступление требовало определенных навыков. Претендент, не прошедший испытаний, пробовал счастье на следующий год, и далее до тех пор, пока его умения не достигнут необходимого уровня. Затем следовало три обязательных года, завершающихся посвящением, возможность же дальнейшей учебы зависела от желания студента и оценок его экзаменов. Как правило на этом этапе отсеивалось большинство девушек, спешащих избавиться от бесформенных зеленых одежд и поскорее обустроить семейную жизнь, иногда по велению сердца, но чаще — по воле могущественных семейных кланов. Тианара Астеш не входила в число тех, кто спешил расстаться с учебой, но проваленный экзамен не оставлял ей иных возможностей.

В общем, праздного народа в парке хватало. Затесались в толпу и несколько ребят из мелюзги, входящей в банду. Уличная детвора — самая вездесущая сила в городе, на которую никто давно не обращает внимания. Конечно, такое событие как штурм дома архимагистра не могло без нее обойтись. В нашем же случае это был наилучший способ поддерживать связь между всеми заинтересованными сторонами. Для этого, правда, пришлось провести весьма неприятный разговор с Подсолнухом, посвятив его в подробности дел с Псом, Кирией и ринской школой. Реакция друга оказалась ровно той, что я и предполагал.