Залив белого призрака - страница 6

стр.

– Ты играешь без шахматной логики. В шахматах всё по теории. Я же давал тебе книжку с правилами. – Радист развёл руками. – А ты рубишь фигуры, как лесоруб. Где тебя учили?

– Я выиграл или нет? Горбач, ты самый умный здесь, это мат или нет?

– Конечно, чифуля. Практически. У самого гроссмейстера выиграл. Факт.

– А чего же он не признает факта? – чиф жаждал фанфар и признания.

– Марконя, – голос у Горбача спокойный и тихий, – не мучь чифа. Не надо приза. Скажи ему слово. Я дам ему гитару. И всем будет хорошо?

Радист встал и протянул победителю руку:

– Признаю. Только не задавайся. Это случайно. В теории ты слабак. Но тактика у тебя пробивная. Ценю. – Он вдруг улыбнулся, и все засмеялись. Чиф сразу смутился, принял пожатие, стал извинятся:

– Случайно получилось…

– Победа, друг, случайно не приходит. Поздравляю! Ты сегодня на коне. Грудь вперёд!

Чиф шевельнул плечами и грудью, стушевался, расслабился, развёл руки в стороны, потянулся за гитарой. Она, показалось всем, потянулась к нему сама, слегка зазвенев:

– «Две гитары за стеной жалобно заныли, с детства памятный напев… ты ли это, ты ли?..» – Старпом пробежал по струнам громким аккордом и перешёл на романс, прошелестев скороговоркой: «исполняет автор…»

Я жил в любви, любил грешить и тратить,
Улыбки женские, как воздух, целовал…
Как верный пёс, тебя касался лапой,
Как верный раб, я радовал и звал…
Не замечал я горестей и муки,
Не испытал раскаяний и слёз,
Любую рану мне лечили руки
Твоей любви и нежных, прежних грёз.
Я так спешил твой взгляд окутать счастьем,
И каждый пальчик поцелуем я ловил…
Когда умру, не надо соучастья,
Скажите так: он умер от любви…
Всегда с тобой останется улыбка,
Всегда с тобой останутся слова.
Мой милый друг, ты так ко мне привыкла,
Как слушать музыку привыкла голова.
Играй и пой, пусть кто-то будет слушать.
Играй, мой друг, пусть сердце отболит,
Иных лекарств – гитара будет лучше,
Молчанье – поцелуевый мотив.

Раздались аплодисменты. Радист объявил громко:

– Я сегодня проиграл – ставлю на победителя: три банки сгущёнки! Кто может спеть не хуже?

Экстрим-сладкоежка среагировал первым:

– Эх, не потяну, мой талант – ложка. – Никто не засмеялся. Талантов у «ложечника» было два – сгущёнка и метание ножей.

Повисло молчание. Молодой экстрим, которого все называли «геолог» протянул руку к гитаре. Все замерли от неожиданности. Попробовал струны – гитара, как будто бы, сопротивлялась. Молодой сказал просто: «романс».

Прошли года, но так случилось,
Опять с тобой мы встретились вчера…
Твои глаза, зелёные, лучились,
Затанцевали наши вечера.
Смеёшься ты – и мне не удержаться.
Летит звезда – желанье загадай!
В том нет греха, успей ко мне прижаться,
И губы мне доверчиво отдай.
Я позабыл, но ты не позабыла,
Что столько лет в объятиях чужих,
Тебя любил, а ты меня любила…
Скажи – зачем? А лучше – промолчи.
А жизнь на всё своё имеет право.
Любимая, зачем мы разошлись?
Любовью мы, наверное, играли?
Наверно, так играла с нами жизнь?
Вечерний час – моей любви улика,
Безумно танго одинокое звучит,
О чем ты думаешь, скрываясь за улыбкой?
Скажи слова, а лучше – промолчи.

Все дружно захлопали. Старпом сделал строгое лицо и спросил с вызовом:

– Ты откуда такой прыткий?

– От папы с мамой.

– А почему экстремал? Чего хорошего в экстриме? Башку потерять хочешь?

– От любви лечусь, – сказал геолог откровенно. – Хочу избавиться.

– Зачем? Люби дальше. Жизнь не кончается. Клин клином вышибают!

– Я не страдаю…

– Врёшь? Страдаешь… – Чиф повернулся к старшему экстриму, сказал шутливо: Горбач, обидишь геолога – не спущу! От риска его не оттаскивай – пусть он раны душевные собственным страхом смазывает. Быстрее пойдёт лечение.

– А может не надо быстрее, чифуля? Пусть остаётся с нами?

– Умный ты, Горбач. Везучий. Такого романтика прихватил. Уважаю.

– Могу дать совет, – произнёс любитель сладкого, – лучшее лекарство от любви – сгущёнка. Любовь с первого взгляда!

– Любовь с первого взгляда экономит время!

– А у меня была история… – начал кто-то, и все загудели одобрительно.

Стало легко и душевно. Молодой перебирал струны. Количество пустых банок перед экстремалом увеличивалось. Жизнь демонстрировала аппетит и желания. Это было вчера. Это было ещё до прихода Призрака.