Замена Фигур - страница 23

Анна села в кресло, так удачно расположившееся за ней и уронила голову на руки. Маги напряжённо ждали её ответа. И он не заставил себя ждать.

— Дранг, — царица подняла голову к юноше. — Я сожалею, правда. Я не верила, когда слышала, что отец виноват в войне с тобой. Но я ошибалась. Жертвы здесь — ты и твоя семья.

Молодой человек резко опустил напряжённые плечи, с облечение вздохнув. Но в его глазах промелькнула давно забытая скорбь, которая так не гармонировала с его юным обликом.

— Госпожа, не стоит. Я тоже виноват. Надо было помнить о Царе и думать, что я делаю. Ведь месть — грех и «неблагодарное дело», как говорит Горм.

Старший маг же был готов сейчас во весь голос благодарить Царя и Деву Небесных за то, что этот конфликт разрешился так удачно, но сдерживался. Но тут разговор перешёл в то русло, которое использовалось бы, если бы Дранг не раскрыл свою личность в этот момент.

— Как Маша? — глаза Анны приобрели обеспокоенный оттенок.

— Лучше, Ваше Величество, — ответил маг. — Но если бы мы пришли на день позже, я бы уже ничего не смог сделать.

Анна почувствовала, как по спине её пробежал неприятный холодок. Но маг предупредил её мысли.

— Нет-нет, госпожа, она бы не умерла… Только… она бы превратилась в лису через несколько месяцев…

Лицо императрицы в этот момент вытянулось от удивления.

— В лису?

— Да, Ваше Величество. В неё стрелял зверолюд с головой лисы. Значит она превратилась бы в лису. В ране я нашёл следы крови этого существа. Ею были, похоже, пропитаны стрелы. Но, сейчас всё хорошо.

— Слава Царю! — выдохнула царица. Она чувствовала себя бесконечно уставшей. Плен, бессонная ночь и постоянные переживания дали о себе знать. Царица была готова рухнуть от усталости, но держалась. Она — императрица, и должна в любом состоянии держать себя в руках. Но Горм всё же заметил её состояние и сказал брату.

— Дранг, проводи царицу в её комнату. Ей надо поспать.

Юноша кивнул в ответ. Вскоре они с Анной удалились на второй этаж. Только дойдя до своей комнаты, царица устало улыбнулась, поблагодарила брата Горма за заботу, заперла за собой дверь в простую, но уютную комнату, и, упав на кровать, тут же забылась тяжёлым, но таким приятным сном.

На следующее утро, после завтрака, который не замедлил появиться по одному слову Горма, начался разговор, в течение которого, царица попросила Дранга или Горма проводить её до границы Обена. Она боялась, что заставила поволноваться мужа и сестру, если весть о её пропаже не дошла ещё до Володара с Эльвой, которые с самого разрешения их отношений, жили вместе. Порядка шести месяцев назад молодая пара обвенчалась в главном соборе Велиграда, так что принцесса драконов-оборотней теперь ещё носила титул княгини Алодвора, и на её красоту дивилась вся торговая столица.

Горм был не против идеи царицы-императрицы, и девушка, вполне спокойная за судьбу сестры, вместе с Дрангом уехала на следующий день под вечер.

Баш, который только по прошествии двух дней после известия о пропаже Марии и Анны добрался до места стоянки зверолюдов, немного удивлённо оглядел открывшуюся картину. Тела зверолюдов лежали на земле с выжженными чёрными пятнами на груди и раскрытыми глазами, в которых застыло жуткое спокойствие. Царь оглянулся на своего коня, который не захотел подходить ближе, и принялся осматривать всё вокруг. Но ничего интересного он не находил.

Юноша остановился в коленопреклонённой позе перед костром, удивлённо глядя на птицу, которая сидела прямо перед ним на остывших углях. С минуту крылатое существо смотрело на принца своими чёрными глазками, пока ей, похоже, не надоело. Оно взмахнуло крыльями и улетело, взметнув тучу пепла. Баш закашлялся, глаза заслезились и он, вставая, опёрся о землю, но попал рукой в остатки костра. Внезапная боль, возникшая как раз в тот момент, когда юноша немного успокоил кашель и прочистил глаза, заставила принца задержаться у того места. Он посмотрел на ладонь, на которой расползлась тонкая кровавая линия. Пожелав узнать причину её появления, юноша обнаружил под пеплом кинжал. Как раз тот кинжал, который Бор намазал своей кровью. Не придав этому никакого значения и только выругавшись, юноша направился в сторону замеченного им домишки.