Замок Морганы - страница 11

— Но я… — Девушка опустила голову и всхлипнула. — Я хотела проверить подлинность чувств Менестреля.

Гостья разрыдалась.

— Твои слёзы напрасны! — Ведьма подбросила в котёл горсть сушёных трав, которые расплылись зелёными пятнами и, растворившись в вареве, превратили его золотистый цвет в изумрудно-зелёный. — Если бы певец погиб, замок исчез бы со скалы. Ведь когда чудо архитектуры заглатывает очередную жертву, Моргана воплощает его в другом месте.

— Значит, Менестрель сейчас в замке? — сквозь слезы спросила принцесса.

— Именно так, — ответила колдунья, медленно помешивая зелье, — только, увы, я должна тебя разочаровать: твой наречённый мечтает о власти, а не о любви. Я видела, как он смотрел на пророчество.

— А ты не врёшь? — с надеждой спросила принцесса.

— Увы, нет, — тихим голосом ответила Ведьма, — будь всё иначе, Менестрель давно вернулся бы с Золотым соколом, ведь магия Морганы бессильна против того, кто чист сердцем.

Золотистый пар поднялся из котла и принял очертание двух корон. Короны перевернулись и превратились в два обручальных кольца.

— Хочешь совет? — Блестящие вопрошающие глаза принцессы встретились с тёмными глазами Ведьмы. — Выходи замуж за равного. Вспомни, скольким принцам ты отказала.

Тут силуэты двух девушек качнулись, задрожали и рассыпались на лоскутки. Поверхность зелья снова затянулась зелёной ряской.

После недолгой паузы Менестрель с трудом обрёл дар речи.

— Постой… Прошло полтора года?

— Вижу, любовные разочарования тебе не страшны, — заметила Ведьма, — прошло гораздо больше времени.

Менестрель покачнулся и сел бы на пол, если бы не подоспевший вовремя дубовый стул.

— А сколько же, по-твоему, лет ты гостил у Морганы? — спросила колдунья. — Ровно двенадцать.

Певец схватился за голову, в его глазах потемнело. Тут к нему, по воздуху, переваливаясь важно, словно откормленный гусь, подплыл пузатый кувшин. Когда кувшин деловито опрокинулся, окатив его ледяной водой, Менестрель раздумал падать в обморок.

— Но за что?! — с негодованием воскликнул он.

— Глупенькие смертные, — с сарказмом произнесла Ведьма, — вы приходите в замок Морганы для того, чтобы исполнить свои желания, но вам невдомёк, что творение волшебницы возьмёт у вас ровно столько, сколько вы хотите от него получить.

— Но ведь я, — встряхнув мокрой головой, воскликнул Менестрель, — разрушил замок и победил зло?!

— А-ха-ха! — Ведьма поманила рукой висевшее на гвозде полотенце и оно, по-лебединому махая краями, полетело к Менестрелю. — Солнечный камень внушал тебе нужные мысли, подчиняя себе. Артефакт показал тебе мерзкую изнанку твоей мечты о престоле — слизь на колоннах и червей под троном. Дар Одина указывал тебе неверный путь, когда ты бежал к выходу, давая возможность сделать правильный выбор. Но ты, увы, так и не сделал его. Поэтому Камень обжёг твою ладонь, ведь ни один уважающий себя артефакт не станет помогать тебе безвозмездно. Ты всего лишь выполнял волю великого Одина.

Менестрель поежился, вспоминая объятия прекрасной волшебницы.

— Находясь в твоих руках, — насмешливо продолжала колдунья, — Солнечный Камень победил магию Морганы и разрушил её замок, но он не дал тебе ни мужества, ни отваги. Артефакты могут убивать чудовищ и сокрушать преграды, но ни один из них не способен сделать тебя героем. Так что не воображай… Кстати, почему ты решил, что замок Морганы — самое страшное зло? Тёмные силы не всегда бывают злыми. Ты знаешь, к чему стремились рыцари, пришедшие к Моргане за Золотым соколом? Один из них хотел умертвить старшего брата, чтобы унаследовать фамильный замок, другой — избавиться от соперника в любви, зная, что в честном поединке его не одолеет… Творение Морганы всего лишь остановило их.

— Рыцарей растерзали чудовища, жившие в замке? — вытирая шевелящимся полотенцем голову, спросил Менестрель.

— Нет! Рыцарей растерзали чудовища, жившие в их же сердцах. Они погибли от собственных пороков, воплощенных волшебницей, обиженной на весь мир. Она выпускала на волю мечты и страхи — всё то, что делает людей уязвимыми. Ведь Солнечный Камень уничтожил чудовищ, которых ты боялся в детстве, не так ли?