Замуж за барристера - страница 65

Везувий ступал ровно и спокойно, однако то и дело поворачивал голову к шедшей рядом Тайне, и Энтони, пожалуй, позабавила бы эта лошадиная симпатия, если бы сам он не бросал точно такие же быстрые взгляды на Элизабет и не отводил следом глаза, не зная, что сказать.

— Мисс Уивер, я должен объясниться, — наконец выговорил он, поняв, что молчание уже становится неприличным, а развилка и не думает появляться на их пути. Однако Элизабет словно бы и не слышала его. Ехала, низко опустив голову, и Энтони только сейчас заметил, что плечи у нее мелко вздрагивают. Догадка молнией поразила его, заморозив сердце до безжизненной ледышки. Он в самом ужасном кошмаре не мог бы представить, что своим поведением доведет ненаглядного ангела до слез. Пусть даже ее отец сыграл здесь не последнюю роль… — Мисс Уивер… — он с трудом удержал голос от срыва. Какая уж тут сдержанность? Тонуть так тонуть! — Что я могу для вас сделать? Хоть Пегаса найти прикажите — я на все для вас готов!

Элизабет мотнула головой и еще сильнее отвернулась, лишив последних крох тепла. И вдруг задрала подбородок, сжала руки.

— Мне стыдно смотреть вам в глаза, мистер Рид, — звенящим от напряжения голосом произнесла она. — Наверное, можно было бы оправдываться тем, что я действовала из лучших побуждений, но это не уменьшает моей вины. Я знала, как папа переживает из-за того, что не может хоть чем-то отплатить за вашу доброту, и воспользовалась представившейся возможностью, не подумав, что вам будет неприятно подобное отношение, вне всяких сомнений, задевающее вашу гордость.

Я…

— Мисс Уивер!.. — ошеломленно выдохнул Энтони. — Да никакая моя гордость не стоит самой крохотной вашей слезинки! Прошу вас, не рвите мне сердце, переживая из-за таких пустяков!

Она еще немного помолчала, очевидно, стараясь овладеть собой.

— Пустяки не вынудили бы вас так измениться в лице, — совсем тихо проговорила она. — Мне в тот момент показалось, что вы сейчас просто развернетесь и уйдете, не в силах простить подобное оскорбление. Тем более что уже вчера вы дали понять, сколь неприятна вам моя навязчивость, а я так и не удосужилась исправить произведенное впечатление.

Энтони не знал, каким было его лицо в упомянутый Элизабет момент, но сейчас он точно должен был побледнеть: все, о чем предупреждала его Эмили, оказалось правдой. Вероятно, она слишком хорошо знала сестру, чтобы сделать правильные выводы. А Энтони им не внял.

— Мисс Уивер, да я!.. У меня и в мыслях не было!.. Я просто обязан был!.. — он осекся, прожигая взглядом переднюю луку седла и отчаянно ища правильные слова.

— Вы не можете мне навязываться: я счастлив вашему вниманию, как, полагаю, и любой другой, кого вы им удостоите. Но я не имею права не признать правоту мистера Ходжа, озаботившегося грозящими вам неприятностями. Одна лишь мысль о том, что мои поступки могут нанести вред вашему доброму имени, повергает меня в ужас. Мне не хватает стойкости противиться вашим желаниям, тем более что для меня они бесконечно отрадны, но я не могу не думать о возможных последствиях и не пытаться хоть как-то позаботиться о вас. Пожалуйста, не отнимайте у меня эту малость и не считайте, что за ней я скрываю иные чувства! Будь ваша семья мне менее дорога, я сумел бы изображать неизменное дружелюбие и показную угодливость: поверьте, профессия заставила меня овладеть этими вещами в совершенстве. Но мне кажется, что любым притворством я оскорблю столь искренних и благородных людей, как вы, а для меня это равносильно потере чести. Я всей душой желал бы убедить вас в моей самой горячей привязанности и избавить от ненужных переживаний, но, боюсь, ваше чистое сердце слишком склонно искать источник огорчений в себе. Там, где его просто не может быть. Вы простите меня, если можете, за то, что я не подумал о вашей деликатности и не нашел в себе смелости прояснить собственные опасения: если вы не откажете мне отныне в своем обществе, обещаю, впредь подобного не повторится!

Он сжал зубы, заставляя себя умолкнуть и перестать выпрашивать ее благосклонность, без которой завтрашний день казался куда как чернее грозового неба. Элизабет совсем остановила Тайну — аккурат на границе Ноблхоса, очевидно, считая излишним дальнейшее сопровождение гостя, что в свете его признаний было совсем неудивительно.