Занзабуку - страница 43

стр.

Я вспомнил, что я в сердце Итури, среди последних доисторических людей, и смешанное чувство благоговейного трепета и радости охватило меня.


Вдруг где-то далеко раздался глубокий, приглушенный вздох. Теперь, после двух недель жизни в лесу, я знал, что нас ожидает. Приближалась буря. Ее предвестник — порыв ветра, пробежавший в нескольких милях от нас по верхушкам деревьев, и разбудил меня. Я торопливо вылез из палатки проверить, хорошо ли она укреплена. Покачав колышки, я вбил поглубже ненадежные и, подергав веревки, заменил те, которые показались мне непрочными. Однажды такая ночная буря сорвала мою палатку, и я оказался в центре «всемирного потопа».

Вернувшись в палатку, я слушал, как вздохи превращаются в могучий рев. Ветки над моей палаткой тревожно зашептали друг другу, что идет большой, очень большой ветер. Они взволнованно вертелись по сторонам, пытаясь разглядеть его приближение, и вдруг он обрушился огромной, всесокрушающей волной. Не в силах противостоять ему, ветки ломались с болезненными стонами и падали вниз. Моя палатка рвалась из оков, она хотела умчаться с ветром в бескрайние просторы Африки. По соседству огромное дерево не выдержало ударов бури и рухнуло, и земля задрожала как во время землетрясения.

Вслед за ветром налетел дождь. По брезенту застучали крупные капли, как галька, подброшенная взрывом динамита. Брезент намок, стал пропускать воду, и я почувствовал на коже тоненькие струйки. На поляну с грохотом обрушивались потоки воды, стекавшие с кроны деревьев, и казалось, мы находимся у подножия водопада Виктория.

Вдали раздался раскат грома, медленно и величественно покатившийся по небосводу. С полминуты я слышал удаляющийся гул, но в нем не было ничего угрожающего. Затем я увидел молнию, а через несколько секунд услышал новый раскат грома. Гроза еще не дошла до нас. Я стал считать, сколько секунд проходит между вспышкой и раскатом. Их становилось все меньше и меньше, и, наконец, прямо надо мной сверкнула ослепительно яркая молния, и почти в то же мгновение раздался оглушительный рев, от которого, казалось, может расколоться земля.

Я выглянул из палатки и увидел, что поляна превратилась в озеро. В этот миг зубчатая молния прорезала тьму и метнулась вниз, к высокому дереву, возвышавшемуся над лесом. Я успел заметить, как молния коснулась верхушки, и ослеп на несколько секунд от яркой вспышки.

Слушая, как с треском падает гигант, увлекая за собой еще дюжину деревьев, я с радостью сознавал нашу безопасность. Самые высокие деревья заменяют в лесу громоотводы — именно на них обычно обрушивается разряд скопившейся в атмосфере электрической энергии.

Молнии и гром, дождь и ветер дружно обрушились на нашу поляну. Моя палатка и хижины пигмеев напоминали хрупкую проволочную плетенку, попавшую под кувалду кузнеца. Но когда перестали сверкать мощные электрические разряды, стих грохот атомных взрывов и яростный вой ветра, прекратился проливной дождь, оказалось, что мы лишь как следует вымокли — и только. А к этому все давно привыкли…

Гроза неслась дальше, и я снова считал секунды между блеском молний и раскатами грома. Одна, две, три… Ветер постепенно стихал, но дождь продолжался вовсю. Яркая вспышка, через четыре секунды гулкий раскат. Пять секунд… Когда промежуток увеличился до семи, я заснул.


Глава шестая

БАМБУТИ — ОХОТНИКИ И СТРОИТЕЛИ

Я старался не отставать от трех охотников, бесшумно скользивших по едва заметной тропинке в лесу. Шедший первым поднял правую руку, и в тот же миг все замерли на месте. Охотник, уже поднявший ногу для очередного шага, застыл в такой позе, пока не последовал новый сигнал. Вероятно, вожак услыхал чей-то шорох, а если поблизости затаилось животное, его можно было спугнуть, даже беззвучно опустив босую ногу на влажную лиственную подстилку, покрывавшую почву леса.

Оказалось, дело не в этом. Просто предводитель потерял след кабана, по которому шли охотники. Все трое тотчас стали искать новые отпечатки. Пигмеи были серьезны, настороженны; они внимательно обследовали почву, всматривались вперед, переглядываясь и советуясь знаками.