Запас прочности - страница 44

Непосвященный читатель не поверит, если я скажу, что управлять горизонтальными рулями на подводной лодке в сто раз труднее, чем автомобилем. Ведя автомашину, вы знаете, что она сразу реагирует на каждый поворот рулевого колеса. А на подводной лодке горизонтальщик переложит рули, а лодка откликнется на это только через пять, а то и десять секунд — в зависимости от скорости хода. Представьте себе самочувствие шофера, если бы у него рулевое управление действовало с таким замедлением. Допустим, он вернул баранку в нейтральное положение, а автомобиль после этого еще будет поворачивать вправо или влево в течение десяти секунд…

Прошу извинить за примитивность объяснения, но мне хотелось проще пояснить трудности, которые стоят перед рулевым-горизонтальщиком. Хороший горизонтальщик на подводной лодке — это истинный талант, художник своего дела. Не каждый может стать хорошим музыкантом, далеко не каждый матрос станет хорошим рулевым-горизонтальщиком. А водителем автомобиля после небольшой подготовки может стать каждый второй человек.

Боцман Н. А. Балакирев — опытный моряк, неплохой воспитатель матросов. А вот вахта на горизонтальных рулях ему оказалась не под силу. Другое дело у его подчиненного — старшины 1-й статьи Бориса Звягина.

Вахтенный офицер Лошкарев, давая вводные Звягину, незаметно подтолкнул меня локтем. А я и так уже не сводил глаз с этого ловкого парня. Лодка в его руках была изумительно послушной. Ученик намного превзошел своего учителя. Боцману бы радоваться. А Балакирев сник. Мы догадывались о его состоянии. Наверное, всегда учителю немного не по себе, когда он видит, что его ученик справляется с делом лучше, чем сам он.

28 сентября, проведя на переходе винт-зарядку, в 6.00 подводная лодка погрузилась на западной кромке своего квадрата, в районе маяка Акменрагс. Весь день бродили в поисках противника. К вечеру оказались у южной кромки своего квадрата, на траверзе маяка Ужава. Вражеских судов не встретили. Столь же бесплодно кружили мы на своей позиции и следующий день. Лишь поздно вечером вахтенный офицер капитан-лейтенант Лошкарев увидел противника. Фашистские суда были от нас в 40 кабельтовых.

Сыграли боевую тревогу. Выключили зарядку. Вооружившись ночным прицелом, командир начал боевое маневрирование для определения курса и скорости противника. Плохая видимость, которая раньше была нашей союзницей, теперь превратилась во врага. Мы долго гнались за огнями кораблей, пока не обнаружили себя. Один из кораблей вдруг резко повернул и, все ускоряя ход, помчался на нас. Это был миноносец, сопровождавший транспорт. Пришлось срочно уходить под воду. Атака сорвалась. Нам ничего больше не оставалось, как лечь на грунт.

30 сентября в 15.30, когда мы находились вблизи Либавы, гидроакустик старшина 2-й статьи Семин доложил вахтенному офицеру капитан-лейтенанту Булгакову о шумах винтов. Начав боевое маневрирование до прихода командира, вахтенный офицер приказал всплывать на перископную глубину. Мы втроем вбежали в центральный пост — командир, комиссар и я. Тураев поднялся в боевую рубку, я, как обычно, — под нижним рубочным люком. Комиссар тоже остался в центральном посту. Через несколько минут мы услышали голос командира:

— Линкор! Вот это добыча!

Линейный корабль «Шлезиен» шел в сопровождении миноносцев. Никогда еще нам не приходилось иметь дело с такой целью. Все волнуются. Звучит сигнал «Торпедная атака». Командир берет пеленг и вызывает Лошкарева в боевую рубку. Старший лейтенант Рыжков спешно готовит таблицы. Мне в центральном посту не слышно, о чем говорят в боевой рубке. Гудит лебедка: перископ поднят вторично.

Но вот доносятся слова Лошкарева:

— Повернули все вдруг. Идут противоторпедным зигзагом. Атака не получится.

Тураев еще раз меняет курс для выхода в атаку, но через двенадцать минут окончательно убеждается, что на такой скорости, с какой идут вражеские корабли, к тому же на зигзаге, атаковать их невозможно, и приказывает:

— Отбой тревоги! Оружие в исходное положение. Погружаться на безопасную глубину.

Спустившись в центральный пост и подойдя к штурманскому столу, Тураев и Лошкарев еще долго обсуждают свой маневр и маневр немецкого линкора. Обидно упускать такую добычу.