Запертая комната - страница 28

– Думаю отпустить его. И наладить слежку. У тебя есть человек, которого Руус не знает?

– А докуда за ним следить? Если до Гонолулу, я сам возьмусь.

– Нет, серьезно.

Гунвальд Ларссон вздохнул.

– Ладно, что-нибудь придумаем. Когда начинать?

– Сейчас, – сказал Бульдозер. – Сейчас я вернусь к себе и отпущу его. У него отгул до четверга, за это время он наведет нас на Мальмстрёма и Мурена, надо только следить в оба.

– До четверга… Тогда одним человеком не обойтись, нужен второй на смену.

– И чтобы люди были первый сорт, – подчеркнул Бульдозер. – Если он почует слежку, все пропало.

– Дай мне четверть часа, – ответил Гунвальд Ларссон. – Как позвоню, значит готово.

Когда Вернер Руус двадцать минут спустя остановил такси на Кунгсхольмсгатан, через ветровое стекло серого «вольво» за ним наблюдал инспектор Руне Эк.

Руне Эк, тучный седой мужчина в очках, пятидесяти пяти лет, страдал язвой желудка, по причине каковой врач недавно прописал ему строжайшую диету. Вот почему он без особой радости провел четыре часа в «Оперном погребке»[23], пока Вернер Руус и его рыжеволосая партнерша ели и пили за милую душу, сидя за столиком на веранде.

Всю долгую, светлую летнюю ночь со вторника на среду Эк хоронился в ольховой роще в Хэссельбю на берегу Меларена, любуясь исподтишка бюстом рыжеволосой, качавшимся на волнах, меж тем как Вернер Руус рассекал кролем воды озера, словно какой-нибудь Тарзан.

Когда утреннее солнце подрумянило макушки деревьев, Руне Эк продолжил свою сугубо секретную деятельность, прячась в кустах перед одноэтажной виллой в коттеджном поселке Хэссельбю. Убедившись, что парочка одна в доме и к тому же крепко спит после купания, он вернулся к своей машине и ближайшие полчаса очищал волосы и одежду от клещей.

Еще через час его сменили, а Вернер Руус по-прежнему пребывал на вилле. Похоже было, что он вовсе не спешит вырваться из объятий рыжеволосой красотки и нанести визит своим друзьям Мальмстрёму и Мурену.

Получи кто-нибудь возможность сравнить силы полицейской спецгруппы и шайки, которая грабила банки, он убедился бы, что во многом они почти равны. Спецгруппа располагала огромными техническими ресурсами, зато у противника был большой оборотный капитал и ему принадлежала инициатива.

Из Мальмстрёма и Мурена, наверное, вышли бы хорошие полицейские – физические данные блестящие, да и с интеллектом, в общем, обстояло не так уж плохо. Да только поди убеди их посвятить себя столь сомнительной профессии.

Оба они в жизни ничем, кроме преступлений, не занимались, и теперь, когда одному исполнилось тридцать три, а другому – тридцать пять, они вполне заслуживали звания квалифицированных специалистов. Но поскольку их основное занятие далеко не всеми признается почтенным, Мальмстрём и Мурен обзавелись и другими профессиями. В паспортах, водительских удостоверениях и прочих документах они именовались: один – инженером, другой – управляющим. Совсем не глупо, если учесть, что страна буквально кишела инженерами и управляющими. Естественно, все документы были поддельные и выписаны на другие фамилии, тем не менее и на первый, и на второй взгляд они производили солидное впечатление. Паспорта, например, выдержали уже не одно испытание на пограничных пунктах Швеции и ряда других стран.

Да и сами господа Мальмстрём и Мурен выглядели очень даже положительно. Лица приятные, пышущие здоровьем, взгляд открытый. Четыре месяца свободы отразились на их облике: оба отлично загорели, Мальмстрём отрастил бороду, Мурен – усы и баки.

Причем загорали не где-то там на Мальорке или Канарских островах – нет, они провели три недели в Восточной Африке, совершили так называемое фотосафари. Хорошенько отдохнули. А затем последовали деловые поездки, одна – в Италию, чтобы пополнить свое снаряжение, другая – во Франкфурт, чтобы нанять толковых ассистентов.

На родине они слегка пощупали несколько банков и ограбили двух частных дисконтёров, которые предпочли не обращаться в полицию, чтобы не привлекать к себе внимания налоговых инспекторов.

Эта деятельность принесла им неплохой валовой доход, но издержки тоже были немалые, да и в ближайшем будущем предстояли довольно большие расходы.