Записки генерала Жихарева. Роман ужасов - страница 4

– Никаких нет резонов открывать новое дело при этой власти. Иди, Павлуха, определяйся куда-нибудь! Кончилась твоя служба! – пошел с этими словами прочь от пепелища дядя.

Семья оказалась на грани голодного существования. Тентелевский завод, на котором работала мать, уже два месяца был закрыт. Однако Жихаревым помог случай. Жил на их улице парень Степан Бормотухин, по кличке Цыган. Дрался он отчаянно, а во всех шкодах был первым заводилой. Пашку он не трогал, потому что тот его подкармливал. Случалось, за крендель или копеечное пирожное избивал за Пашку любого, на кого указывал Жихарев. Перед октябрьским восстанием он исчез и вдруг объявился в первых числах октября 1917 года. На боку у Степки болталась офицерская шашка, на плече висел карабин, ноги были обуты в офицерские сапоги.

– Я, брат, теперь не Степка-Цыган, а Степан Емельянович Бормотухин – участник штурма Зимнего и милиционер – представитель новой власти, – важно сказал он, угощая Пашку дорогой папиросой.

– Степа, а кто такие милиционеры? – спросил Пашка.

– Это – как раньше городовые были. Порядок-то нужен при любой власти!

– А сапоги там такие дают?

– Нет, сапоги мне один прапор оставил. Когда Зимний взяли, мне его велели в подвал отвести. Там всякую контру собирали. Веду его, а мне по малой нужде приспичило, аж глаза на лоб лезут. Вижу: какая-то посудина с двумя ручками. Только хотел в нее наделать, так эта гнида очкастая на меня с кулаками: «Что же ты, хам делаешь?! Это – древнеримский кратер! Ему цены нет!» Врезал я ему в лоб из винта, а в кратер этот нассал. Ну, гляжу – сапоги хорошие, а ему они больше не нужны… Вот, и портсигар мне оставил. Гляди, что написано: «Милому Темочке в день окончания Санкт-Петербургского университета от родителей»

В тот день, когда сожгли дядину лавку, Жихарев-младший снова встретил Степку и поведал ему свое горе.

– Давай к нам, в милицию! Люди нужны! – тут же ответил Степка. – Умным будешь – мы с тобой таких дел наворочаем! У тебя еще вино из царских погребов осталось? За две четверти я тебе рекомендацию дам.

Так Жихарев стал милиционером.

В феврале 1918 года арестовали барона Редерер профессора университета. В те дни началась чистка Петрограда от противников новой власти. Редерер был руководителем забастовки преподавателей и студентов в знак протеста против разгона Учредительного собрания и узурпации большевиками государственной власти. Во время обыска на квартиру Редерера позвонили из милиции и велели срочно отправить грузовик, в котором приехали брать барона, на Конногвардейский проспект – там стреляли, «Барона отведете пешком! Здесь недалеко – дотопаете!» – велел старший наряда Разуваев.

Неподалеку от управлении милиции свернули в подворотню.

– Тихо, дядя! – принялся Степка ловко расстегивать на бароне шубу.

В мгновение золотые часы и портсигар профессора перекочевали в степкины карманы.

Оправа на пенсне, цепочка золотые? – спросил он.

Помилуйте! Это же – грабеж! – вскрикнул Редерер.

Деньги есть? – сорвал с него Степка пенсне.

Что вы делаете, господа?! Что вы делаете…

Сухой выстрел, раскатившись под аркой подворотни, прервал барона. Скрипнул снег под упавшим телом.

– Вот, твоя доля! – протянул Степка Жихаревау пенсне. – Оправа золотая. Выменяешь на сало, яйца… А в милиции скажем, что барон пытался бежать.

В полуобморочном состоянии Жихарев шел к милиции.

– Мы совершили убийство с целью грабежа. Значит, подлежим расстрелу на месте. Слышал я, что Степка уже не первый раз убивал господ при попытке к бегству. Нет, Степа, я из-за твоих дел лоб подставлять под пулю не буду. Как придем – сразу сдам тебя начальству, – решил про себя Пашка.

Одновременно с ними подкатил грузовик с Разуваевым.

– Бормотухин! Помоги разгрузить!» – указал он на тела трех офицеров в кузове. – А где барон? Уже сдали?

– Бежать пытался барон! – не моргнув глазом соврал Степка. – Пришлось ликвидировать при попытке к бегству и оказании сопротивления властям.

– Хрен с ним! Позже разберемся!

Пока Степка сбрасывал в снег трупы, Жихарев пошел к начальнику отдела Эткину.

– Вот, оно что, – сказал Эткин, выслушав пашкин доклад. – Не первый случай, когда у него арестованные гибнут при попытке к бегству. Есть и случаи, когда жалуется на пропажу вещей после обысков, в которых он участвовал. Разуваев! Зайди и пару ребят прихвати покрепче. Редерера привезти надо! А Бормотухин пусть протокол составляет.