Записки о русском посольстве в Китай (1692-1695) - страница 8

. Поэтому и не удивительно, что Петр благоволил к Идесу. Некоторые данные позволяют думать, что между Петром и Идесом существовали не только деловые отношения: в их основе лежали старая симпатия царя к Идесу и доверие к нему, ибо его честность была, видимо, известна не только Петру. Во всяком случае, когда другой голландец, прежний любимец царя, думный дьяк Сибирского приказа А. А. Виниус, вернулся после двухлетней самовольной отлучки (очень напоминавшей бегство) из Голландии и просил царя о пощаде и помиловании, он ссылался на Избранта как неподкупного свидетеля его заслуг[61].

По возвращении из Китая Идес вынашивал мысль об издании своих путевых записок, а быть может, имел и более широкие издательские планы. В 1700 г. Петр I в жалованной грамоте, предоставляющей амстердамскому печатнику Ивану Тессингу монопольное право на печатание в Голландии «земных и морских карт, чертежей, листов, портретов, математических, архитектурных и всяких по военной части книг на славянском, латинском и голландском языках, вместе и. порознь, и о привозе оных на продажу в Россию», отметил, что составление, печатание в Голландии на славянском и голландском языках и ввоз в Россию таблиц, чертежей и книг, касающихся Сибири и китайских владений, уже ранее «предоставлено голштинцу Елизарию Избранту и за ним остается»[62]. Эта грамота гласит: «По нашему же великого государя нашего царского величества указу... дана... грамота нашего царского величества Московского государства жителю, голштейнцу Елизарью Избранту, о печатании в Голландской земле и о вывозе в наше царского величества Московское царствие таблиц с написанием в чертежах и в книгах, Сибирскому нашему царствию и Китайскому владению городам и землям и рекам, под нашим, великого государя, нашего царского величества, именованием на славянском и на голландском языках...»[63].

Грамота, данная Петром самому Идесу, датирована 9 июня 1698 г. В этот день Петр в составе «великого посольства» был в Чехии[64]. Возможно, дьяк подписал эту грамоту на основании полученного от Петра I или ранее данного распоряжения.

Геннинг считает очень вероятным, что Идес состоял в свите посольства Петра I в 1697 — 1698 гг. и благодаря этому, возможно, сумел лично познакомиться с бургомистром Амстердама Витсеном[65]. Однако в документах об этом нет ни слова. «Памятники дипломатических сношений», относящиеся к этому периоду, содержат списки членов «великого посольства» в европейские страны, в том числе и многих иностранцев, но среди них нет фамилии Идеса[66]. Вряд ли в списке «великого посольства» не был бы указан человек, близко стоявший к Петру I, тем более что именно в эти годы Идес принимал активное участие в строительстве кораблей и производстве оружия. Об Идесе сохранились еще отрывочные сведения в официальной переписке того времени. Летом 1703 г. между царем, Головиным и Избрантом, занимавшим в то время, как уже сообщалось, должность «комиссара Адмиралтейского приказа», идет переписка «о найму наших матросов, что желали из адмиралтейства галанского»[67]. Ф. С. Салтыков в письме царю 7 ноября 1703 г. упоминает об Избранте в связи со строительством кораблей в Архангельске[68]. 23 августа 1703 г. Идес пишет Петру высокопарное и путаное письмо отчасти на русском, отчасти на голландском языке. Характерна неформальная, свободная манера обращения к царю в духе старого и неизменного товарищества Немецкой слободы: «Господину оппер-капитену Питер М. в Ладейную пристань»[69]. (Это был ответ на не дошедшее до нас письмо Петра Идесу). Идес фигурирует в переписке царя с Гаврилой Ивановичем Головкиным (письмо Петра I от 6 августа 1705 г. и ответ Головкина) и со Стельсом[70].

К 1706 г. относится сохранившийся в рукописном отделе библиотеки Академии наук автограф Идеса. Воспроизводимая нами собственноручная надпись Идеса сделана на подаренном им Шафирову экземпляре описания своего путешествия в Китай. Между Идесом и Шафировым могла существовать не только личная, но и деловая близость, поскольку Идес заведовал Архангельским портом и сбором пошлин, Шафиров же с Меньшиковым получили по указу Петра I в 1703 г. монопольную привилегию на все рыбные и сальные промыслы по Белому морю и Ледовитому океану