Заповедник любви - страница 8

— Как скажешь, дорогой, — улыбнулась женщина, в ее покрасневших от бессонницы глазах промелькнул лукавый огонек.

Сильный удар грома сотряс деревянный домик.

Пора включать масляную лампу, сейчас отключится электричество, подумала Тоня. Не успела она чиркнуть спичкой, как свет замигал и погас, даже не дожидаясь удара молнии.

— И наступила темнота, — промолвила девушка, поджигая фитилек лампы. — А ты снова говоришь сама с собой, Гриффин. Издержки профессии и образа жизни не проходят бесследно.

Неровный свет лампы отбрасывал на стены длинные танцующие тени, вишневый аромат горящего масла смешивался с запахом мокрого леса и цветочного шампуня. Тоня много времени проводила одна — на съемках в самых отдаленных уголках мира — и часто месяцами не слышала человеческого голоса, кроме своего собственного.

Чарлзу это было знакомо. Их объединяли любовь к медведям, к одиночеству, неприхотливость в быту, недаром девушка сразу ему понравилась. Чарли сам напоминал большого ручного медведя, который передвигается вперевалку по жизни и знает окрестные леса как свои пять пальцев. Он не раздумывая пригласил Тоню Гриффин пожить в своей деревянной лачуге, когда та приехала фотографировать медведей.

Яркая молния прорезала темноту, страшный раскат грома прогремел так близко, что в груди бешено застучало сердце. Похоже, этот удар свалил дерево. Тоня сняла трубку — телефон молчал. Обрыв телефонной линии, протянутой над лесом, случался довольно часто. Интересно, удалось ли Уэбстеру Тайлеру благополучно добраться до города.

Он большой мальчик, может сам о себе позаботиться.

По крайней мере в городе так оно и было. Но на природе, во власти стихии, Уэб был беззащитен. Тоня вспомнила своего незваного гостя в брюках и свитере от модного дизайнера — он словно сошел со страниц рекламных проспектов по загородному отдыху. Но, будь на нем даже потертые джинсы и футболка, все равно дорогая стрижка и ухоженные руки выдали бы городского жителя.

Воспоминания о Тайлере заставили сердце девушки болезненно сжаться. Двенадцать лет Тоня надеялась, что выбросила его из головы. Очевидно, напрасно. А он даже не узнал ее при встрече.

Все это было бы смешно, если бы не было так грустно.

Вдруг дверь хижины широко распахнулась и ударилась о стену. У девушки сердце ушло в пятки. Мокрый, злой мужчина на пороге больше всего напоминал мрачное чудовище из фильма «Пятница, тринадцатое». Чудовище сбросило свой горб, который оказался рюкзаком, захлопнуло дверь и невнятно произнесло:

— Черт, я еле добрался. Спасибо за приглашение.

Тоня не знала, смеяться ли от счастья, что это не маньяк с топором, или проклинать судьбу за то, что она опять посылает ей Уэба Тайлера.

Проблуждав целый час под дождем, Уэбстер был счастлив наконец-то оказаться под крышей. От взгляда, брошенного на Тоню, он почувствовал себя еще лучше: уютный розовый костюм подчеркивал алые губки девушки и румянец на щеках, а длинные влажные волосы, рассыпавшиеся по плечам, добавляли ее облику женственности. Уэб промок и промерз до костей, зубы выбивали мелкую дробь, поэтому он решил обдумать увиденное позже. Сейчас важнее переодеться и согреться горячим чаем.

— С вами все в порядке? — спросила девушка нерешительно.

— Если учесть, что я смог выбраться из заглохшей машины, когда на нее свалилось дерево, пожалуй, все в полном порядке.

— О господи.

Тоня с беспокойством взглянула на своего гостя:

— У вас зуб на зуб не попадает. Надо переодеться во что-нибудь сухое.

Уэб взглянул на лежавшие на полу рюкзак и сумку. С них уже натекла большая лужа.

— А что, у вас найдется одежда моего размера?

— Что-нибудь придумаем. Снимайте-ка рубашку.

В устах любой другой женщины подобная фраза прозвучала бы как приглашение. В Тонином варианте это был приказ. Что произошло?

Дрожа всем телом, Уэбстер негнущимися пальцами пытался расстегнуть пуговицы.

— Насколько я могу судить, двигатель заглох, когда я въехал в яму на дороге.

— Глубокую?

— Не то слово.

Тоня пробормотала что-то о дураке, который всегда лужу найдет. Видя, что Уэб никак не справится с пуговицами на рубашке, она отбросила его руки в стороны и принялась расстегивать сама.