Запретная женщина, или Первая жена шейха - страница 15

Мы загрузили тяжелый чемодан в мою машину и поехали в Старый город. Мы чуть было не поссорились из-за того, что Халид непременно хотел сам сесть за руль. Мне было совершенно непонятно, зачем это ему понадобилось — в чужом городе, на чужой машине, к которой ещё нужно приноровиться! Я же тогда не знала, что для него это серьезный удар по самолюбию — роль пассажира в автомобиле, который ведет женщина. Ведь он же никогда мне ничего не объяснял.

Последние метры до моего дома мы шли пешком. Дождь все ещё не кончился. И я не понимала, почему Халид предпочел промокнуть, вместо того чтобы идти со мной под моим зонтиком. Насколько я помню, в Англии мы много раз ночью возвращались домой под руку — во всяком случае, в последние дни. И Халид даже два раза по-настоящему поцеловал меня: во время конной прогулки и потом ночью накануне отъезда.

Атмосфера нашего общения у меня в квартире была настолько гнетущей, что нам обоим вскоре захотелось выйти в город. И мы несколько часов бродили по узким улочками Старого города, пока не подошло время ужина. В ресторане у реки Халид наконец оттаял. Он смеялся и шутил. Но я чувствовала, что это была наигранная веселость. Внутри у него, похоже, все бурлило. Это были не те глаза, которые я знала когда-то.

Все вопросы отскакивали от него, как мячик от стенки.

— Все-то тебе нужно знать, Верена! — отшучивался он.

Но этот шутливый тон после всего, что произошло, казался, по меньшей мере, странным. В конце концов, я тоже принялась подыгрывать ему и попробовала посмотреть на нашу встречу с юмором. Может, Халиду просто нужно некоторое время, чтобы сказать мне, зачем он приехал. Я не могла и представить себе, что потом у нас уже не будет ни случая сказать нужные слова, ни самих слов.

Дома непринужденность Халида как ветром сдуло. Я видела, что он чувствует себя не в своей тарелке и хотел бы как-то изменить ситуацию. Но как? Я уже почти раскаивалась в своем гостеприимстве. Халид сидел, как статуя, в кресле, я смущенно перебирала кассеты с музыкой и нервно курила. Временами мы по несколько минут подряд не произносили ни слова. В комнате царила гнетущая, почти удушающая атмосфера. Все мои попытки расшевелить его были напрасны. Он неизменно отвечал, что все в порядке, и просил меня не беспокоиться. Постепенно я и сама начала испытывать тот же дискомфорт, что и он.

Теперь-то я уже знаю, что на родине Халида женщина с определенного момента не смеет даже поднять глаз на своего избранника, не говоря уже о том, чтобы приглашать его к себе в гости.

И я до сих пор не могу понять, почему Халид сразу же не отказался от моего приглашения, для нашей же общей пользы.

В конце концов, я заперлась в ванной и надела пижаму. Я даже натянула носки, чтобы, не дай бог, не оскорбить его и сантиметром обнаженной кожи.

Халид, наверное, даже во сне не мог себе представить, что в такой цивилизованной стране, как Швейцария, многие люди живут в одной-единственной комнате. Тем более что в пустыне все поражает размахом и ширью и дома выглядят такими мощными и просторными. «Ну, как бы то ни было, завтра уж он как-нибудь адаптируется», — подумала я. Мне, наверное, просто нужно поскорее лечь спасть, и ему станет легче. Кроме того, было уже поздно, а мне завтра нужно было рано вставать.

Прежде чем лечь, я сказала Халиду, что он может слушать музыку, сколько хочет. Как только я нырнула под одеяло, он встал, сделал музыку тише и выключил свет. Я ворочалась с боку на бок, но заснуть в таком состоянии было невозможно. Притворяясь спящей, я сквозь ресницы наблюдала за ним — мне было видно его лицо в свете свечи. Он как-то странно смотрел в мою сторону. Время шло, я изредка тайком поглядывала, что он делает. Но его взгляд по-прежнему был прикован к кровати. Что же в нем происходило? Мне уже становилось не по себе.

— Халид, ты же устал и хочешь спать… Ложись, наконец… — пробормотала я. — Здесь хватит места на троих…

Он не ответил.

— Послушай, если ты стесняешься, я лягу на полу, для меня это не проблема, — продолжала я увещевать его.

— Верена, не беспокойся за меня. Все нормально.