Зато мы делали ракеты - страница 21

Трехэтажное здание КБ, где располагался тогда кабинет Королева, находилось в нескольких минутах ходьбы от нас. Стояло солнечное утро. Я шел и пытался предугадать его реакцию на предложения по будущему космическому кораблю. Конечно, прежде надо было бы показать материалы Бушуеву, его заместителю, которому подчинялся наш отдел, но он уехал в отпуск, чему я радовался, потому что Бушуев довольно скептически относился и к нашим расчетам, и к разработкам, и к моей решительности. Но нам-то было «все ясно», и мы жаждали двигаться вперед.

В приемной С.П. старинные напольные часы. Откуда их раздобыли удалые снабженцы? Но они были явно в его вкусе: солидно, производит впечатление на посетителей! Маятник мерно раскачивался, и стрелки показывали 10 часов. Мы вошли в кабинет — довольно просторную комнату с тремя окнами. В дальнем углу, у окна — антикварный письменный стол с тумбами на львиных лапах, похоже, из того же гарнитура, что и напольные часы в приемной. Вещей и книг на его столе и вообще в кабинете — мало. У стены напротив окон — длинный стол для совещаний, крытый зеленым сукном, за ним, вдоль стены, шкафы. Сквозь стеклянные дверцы шкафов видны одноцветные ряды книжных корешков. Собрание сочинений Ленина. Заглядывал ли С.П. в него хоть раз? Скорее всего, это был только неотъемлемый атрибут кабинета начальника, так сказать, демонстрация благонадежности.

День был яркий, безоблачный — отличный день для принятия решения. Удастся ли убедить С.П.? Не знаю, откуда к нам в КБ пришел обычай называть начальство за глаза или про себя инициалами?

Хозяин кабинета, встречая нас, вышел из-за рабочего стола, поздоровался. Встали втроем возле стола заседаний, я развернул листы ватмана и миллиметровки на зеленом сукне — С.П. и Михаил Клавдиевич придерживали их — и начал излагать. На листах — траектории спуска, графики перегрузок, скоростных напоров, тепловых потоков, графики движения спускаемого аппарата вокруг центра масс на траектории спуска, зависимости рассеивания точек посадки от величины и направления тормозного импульса, наброски различных вариантов компоновок корабля, сечения по характерным местам, где кресло, где приборные панели, где двигатель, где основные блоки приборного оборудования, люки и иллюминаторы. Рассказываю, Тихонравов время от времени подает реплики. Тут-то Королев и увидел главное в чертежах: сферу спускаемого аппарата. Стал потирать руки: «О! Шар! Это здорово!»

Я говорил около получаса, в конце представил выводы. Но уже где-то в середине рассказа почувствовал: Королев явно одобряет нашу работу. Мы принесли ему понятные и проверенные расчетами конкретные предложения, как построить корабль для полета человека в космос, и доказательства того, что это нам под силу. Он прямо в процессе доклада превращался в пылкого союзника, в его лице появилось что-то веселое, глаза заблестели: вот он золотой миллион, сам плывет в руки на блюдечке с голубой каемочкой!

Потом уселись за стол, стали обсуждать детали, пошли вопросы, ответы. Подводя итоги, Королев сделал для себя главный, решающий вывод: сделать пилотируемый спутник можно. Теперь нужно убедить в этом всех. Тут же потребовал от нас обсудить основные проблемы с другими специалистами КБ: аэродинамиками, тепловиками, конструкторами, с заводом, срочно оформить наши материалы в виде отчета, обосновывающего возможность создания аппарата для полета человека в космос. «Что слова? Нужен документ!»

С этого момента С.П. фактически дал нам зеленую улицу. Мы почти уложились в отпущенный им кратчайший срок, представив отчет на подпись в середине августа. Он тут же был размножен и разослан в организации, которые, как мы надеялись, начнут работать с нами над кораблем.

Просматривая сегодня, как бы со стороны, этот первый отчет по будущему «Востоку», с тщеславным удовлетворением отмечаю логичность объема поставленных и рассмотренных проблем и решений: рассмотрено именно то, что нужно, чтобы понять, в первую очередь самим, можно ли создать космический корабль и как это сделать. Но видно и то, что практически все проблемы, возникшие перед авторами, для них явно внове. Проблем было много, и поэтому проявилось естественное стремление к наиболее простым решениям, что давало ощущение реальности, возможности не только сделать машину, но сделать ее надежной, и за достаточно короткий срок.