Земля обетованная - страница 49

Дуглас обменялся кивками с несколькими посетителями, которых знал, кого получше, кого похуже — для этого существовала хитрая, но чрезвычайно удобная шкала кивков, — и посмеялся в душе, наблюдая откровенную смену выражений на лице — барометре чувств — одного молодого критика, знатока ультрасовременных литературных течений; вообще-то парень был очень умный, только-только из Оксфорда, язвительный, брызжущий заумными эпитетами и презрением, умело объясняемым примерами из классиков всех времен, рядом с которыми наши современники, естественно, кажутся пигмеями и т. д. и т. п., — одним словом, следовал он дорожкой, давно проторенной многими молодыми людьми, которым не терпится пожать плоды трехлетнего учения в университете. Правила были просты: бей по известным личностям — так ты заставишь говорить о себе, попадешь в центр внимания, сделаешь себе «имя», приобретешь рыночную стоимость (на рынке, который он, разумеется, презирал). Вышеуказанный молодой человек — скорее жизнерадостный, скромный и порядочный, понуждаемый, с одной стороны, страхом оказаться в рядах неудачников, с другой — не попасть в число модных, сначала коротко, по-деловому кивнул Дугласу в ответ на его короткий деловой кивок, но потом, заметив, что Дуглас пришел с Уэйнрайтом, уже не упускал случая искоса взглянуть на него, понимающе качнуть головой и подмигнуть. Это было до смешного откровенно — с таким отсутствием чувства собственного достоинства Дуглас не сталкивался в юности, да и вообще никогда и нигде. Подобное пресмыкательство и подхалимство, как он слышал, встречалось в крупных корпорациях, но самому ему наблюдать такое приходилось редко. Смотреть на это было странно. А объяснялось все чрезвычайно просто. Уэйнрайт мог ввести молодого критика в мир телевидения (который он, разумеется, презирал). Он был немного знаком с Дугласом по литературным приемам (которые презирал), ну и, естественно, съев свою диетическую телячью котлетку, подошел к ним, таща за собой прехорошенькую всклокоченную спутницу, перекинуться несколькими банальными фразами и тут же наладить контакт с Уэйнрайтом. Наконец, после многих поклонов, он отбыл.

— Этот преуспеет, — сказал Дуглас. — Только зачем ему нужно преуспевать таким путем?

— Всем нам нужна поддержка на первых порах, — сказал Уэйнрайт. Он заметил, как реагировал Дуглас на поведение молодого человека, и счел его тон слишком нетерпимым. — Во всяком случае, большинству.

— Согласен.

— Ты, правда, обошелся.

— Мне везло, — сказал Дуглас, умело парируя попытку сделать ему комплимент. Комплименты он терпеть не мог.

— Верю. — Уэйнрайт достал сигарету. — Что ты сейчас делаешь?

— Да так, пытаюсь закончить одну работу.

— Следуешь все той же системе?

— Это которой?

Уэйнрайт рассмеялся.

— Когда-то ты ходил за «добычей» — твое выражение, — а потом писал, пока всю ее не используешь.

— Это была одна из лучших моих систем, — сказал Дуглас, — но сейчас она несколько видоизменилась. — Он посмотрел по сторонам: зал почти опустел. Он до сих пор испытывал виноватое чувство оттого, что может сидеть в ресторане, когда другие работают — но разве не в этом и была главная прелесть его «свободности»? — А как ты умудрялся сохранять хладнокровие, — спросил он, — оставаясь свободным художником?

— Очень помогает сознание, что ты дошел до ручки, — сказал Уэйнрайт. — Или же успех.

— Ко мне приложимо и то и другое, — сказал Дуглас. — В настоящий момент.

— Что ты сейчас делаешь?

— Ищу работу.

— Есть какие-нибудь планы?

— Кое-какие есть. Даже несколько. Один стоящий и, как мне кажется, не скучный.

Дуглас наметил в общих чертах целую серию телепередач: по его замыслу, разные писатели, выбрав какой-то определенный район Соединенного Королевства, должны были писать сценарии, в которых прослеживался бы весь ход развития этого района: начиная с геологии и кончая осознанием его жителями своей роли в современном обществе. Себе он взял Йоркшир. Брать Камбрию было бы несколько неуместно. В Йоркшире находились крупнейшие промышленные предприятия, процветал спорт, общественная жизнь, искусства и, сверх того, некое застенчивое «йоркширство» — черта, частенько повергавшая в тоскливое отчаяние людей посторонних и к району равнодушных. Свое предложение он отослал Майку несколько дней назад, и тот уже ознакомился с ним. Тем не менее он хотел выслушать, что имеет сказать Дуглас по этому поводу. Дуглас, который был слегка этим обижен, скомкал свои пояснения. В таких случаях он, сам того не желая, мог себе сильно напортить. Он замолчал.